Олег Красин - Солнечный ветер. Книга первая. В тени двух богов

Сервиан вступил в должность в январе, и летом император подумал, что сделал правильно, назначив старца на это место. С таким тяжеловесным, надежным человеком, ревнителем устоев, но вместе с тем, обладающим шатким здоровьем, нечего было опасаться за власть. Кроме того, Сервиан был родственником – еще император Траян выдал за него старшую сестру Адриана Паулину. Почти двадцатилетняя разница в возрасте между супругами никого не смутила, хотя молодому жениху исполнилось тогда пятьдесят.

Он принял Сервиана.

– Приветствую тебя, дорогой мой Луций!

Адриан широко и радушно раскинул руки и обнял старого консула.

– Слава богам, цезарь! Ты выглядишь хорошо. Мне говорили о твоих болезнях, но я не особо верил. Я все время вспоминаю ту охоту, где ты одним ударом копья сразил льва, бегущего прямо на нас.

Император на мгновение нахмурился – его придворный медик Гермоген слишком много болтал, – но все же сумел сохранить на лице приветливое выражение.

– У меня бывают недомогания, Сервиан. Они быстро проходят благодаря богам, и, конечно, Асклепию 22 22 В древнегреческой мифологии бог медицины и врачевания. . Болезни обходят меня стороной. И все же, мне скоро шестьдесят, звезды советуют выбрать наследника. У нас с Сабиной детей нет, пора остановить свой выбор на достойном муже, который с честью продолжит править империей.

– Разве ты еще не определился с преемником? – решил прощупать почву осторожный Сервиан. – Я слышал о молодом Марке Анние. Его прадед Анний Вер – человек известный, был, как и я трижды консулом. Конечно, Марк достойный кандидат…

Адриан, плотнее запахнул пурпурную тогу, боясь, что собеседник где-нибудь узрит пятна крови. Самовлюбленный, коварный, обаятельный, умный и артистичный – он обладал всеми качества, чтобы стать великим. Жизнь часто казалась ему игрой, забавной шарадой, которую можно подбросить сопернику. Потом отойти в сторонку и понаблюдать, как тот будет ее решать.

Такую загадку он недавно подбросил юному Марку Веру, о котором говорил Сервиан. Он подослал к нему молодых рабов, а сам наблюдал из укрытия. Поведение юноши, честно говоря, вызвало у него разные, противоречивые мысли.

Марк оказался стойким перед искушением, он не сдался и, если бы не предательство тела, пожалуй бы, справил с собой. Но все-таки, Август, высшее лицо империи, должен полностью владеть своими эмоциями. Император не может кричать, когда ужасно больно, он не может плакать, когда грустно. Цезарь должен быть таким как он, Адриан, который затаил в себе боль от утраты Антиноя и не подает виду.

Он, Адриан, знает, что очень много его противников из Сената и простых зевак получили бы удовольствие от вида его мучений. Им хочется мести, им хочется удовлетворения, ведь они вынуждены подчиняться приказам, которые могут показаться несправедливыми и жестокими. Но что знает толпа? Что знает римский народ, погрязший в удовольствиях? И как же не насладиться горем цезаря, который обрушивает горе на головы других?

Они не понимают, что он причиняет страдания не из прихоти капризного правителя, вроде Домициана или Калигулы. Его твердая рука выражает волю государства, ту жестокую необходимость, которая спасает всех в конечном итоге.

– Однако мы еще не присели. Прошу! – Адриан пригласил Сервиана опуститься на локоть, как выражались тогда, когда предлагали возлечь на ложе. – Думаю, эта сигма 23 23 Сигма – ложе в виде греческой буквы ∑. будет удобна. Итак, о Марке. Да, ты прав, я его отличаю. Но известность и знатность, не являются свидетельством того, что мальчик справится. Звезды, покровительствующие Риму, подсказывают другое.

– Кого же ты имеешь в виду, великий цезарь?

Массивное лицо Сервиана застыло. Он решил, что именно сейчас услышит великую тайну императора и замыслы Адриана, о которых он ни с кем и ни разу не обмолвился, обретут зримые очертания.

Мысли, которые обрушились на Сервиана, заставляли нервничать.

Он, известный сенатор, был близким родственником императора, и выбор мог пасть на него. Его внук Гней Педаний Фуск тоже мог стать достойным преемником, поскольку Марк еще молод, у него неокрепшая душа. К тому же, Педаний является единственным мужским отпрыском, так или иначе связанным с семьей Адриана.

Ведь кто такой Марк? Всего лишь дальний родственник императрицы Сабины, в хитросплетениях родства которой, никто не может разобраться. И кроме всего прочего, Сервиану донесли близкие друзья как на одном из пиршеств в узком кругу, Адриан задал вопрос о возможных преемниках, попросив обозначить десять подходящих кандидатов. Но при этом цезарь допустил важное замечание: он предложил назвать из десятерых только девять, ибо фамилия десятого ему известна. Это Луций Сервиан.