Владимир Куницын - Личный враг князя Данилова

Новоиспеченный немецкий лейтенант покачивался с носка на пятку. Автоматчики за спиной замерли, словно каменные изваяния.

– Да потому, господа военнопленные, что немецкой армии нужны умные люди. Да, именно умные люди, и неважно, кем были они в прошлом. Германские войска пришли сюда навсегда. Они принесли с собой европейскую цивилизацию, они будут обустраивать эту землю, и им нужна помощь. Нужен порядок на этой земле.

Клюк снова двинулся, на этот раз вдоль строя, держа паузу, давая возможность осознать произнесенные слова. Дойдя до конца, он обернулся и вновь заговорил.

– Я знаю, что неглупые люди есть и среди вас. Понимаю, они настолько умны, что если я прямо сейчас попрошу выйти из строя тех, кто хотел бы нам помочь строить новую Россию, то таких найдется немного. Но мы сделаем по-другому. Сегодня все, подчеркиваю – все, получат обед, такой, какой должен и будет всегда получать солдат немецкой армии, наводящий порядок на своей земле. Потом вам покажут фильм. Вы сможете увидеть Польшу. Какой она была до прихода вермахта, и какой стала сейчас. Я не буду вас агитировать, господа. Пусть этим занимаются комиссары, которым нечего показать. Вы все увидите сами.

Лейтенант замолчал, обводя строй глазами. Заключенные должны понять, что сейчас он скажет самое главное.

– После этого вас по одному станут приглашать к начальнику блока. Все, кто напишет заявление с просьбой зачислить его в специальный отряд по наведению порядка при фельджандармерии, будет немедленно отправлен к месту дислокации. Уже завтра выдадут чистое нательное белье, мундир, ботинки, пилотку. Обмундированием и питанием будут обеспечивать наравне с германскими военнослужащими. Вы будете получать денежное довольствие.

Клюк смотрел на заключенных и с удовлетворением отмечал заинтересованные взгляды. Сегодня он был в ударе.

– И последнее. Вам не придется выступать против бросившей вас на произвол судьбы советской власти с оружием в руках.

Теперь уже практически все внимательно смотрели на лейтенанта, ожидая продолжения.

– С ней германская армия справится без вашего участия, господа. Отряд не будет направлен на фронт. Его задача – охрана объектов и коммуникаций. Вы будете поддерживать порядок, защищать население от бандитов. Вы будете помогать строить цивилизованное государство! Вопросы?

– А тех, кто не согласится – расстреляют?

Худощавый паренек, волосы черные как смоль, прядь седая. У лейтенанта мелькнула мысль, что он видел где-то его. А глаза светлые, ненависть спрятали. Гаденыш! Врезать бы сейчас тебе в рыло, так чтобы с копыт сверзился! Да нельзя, все дело испортишь.

– Зачем? – голос спокоен и даже немного доброжелателен. – Мы никого не заставляем. Нам нужны только умные люди. Кто не согласится – останется здесь, но в следующий раз мы уже не приедем.

Время пролетело незаметно. После памятного нападения на немецкий взвод, Каранелли, Данилов и Лемешев почти неделю просидели на базе. Но нет худа без добра, удалось провести работы, которые раньше откладывались. Отрыли еще две землянки, одна небольшая – под склад оружия, а другая уже планировалась как зимняя – с местом под печку. Навес для лошадей сделали, дров запасли. Война – это не только стрельба. В большей мере это скучная работа по ведению хозяйства.

Снайперскую винтовку Луи разве что не облизывал. Даже пару раз спать с ней ложился. Разбирался на пару с Олегом, который, как выяснилось, в снайперской работе понимал неплохо. Как и во всем, что касалось военного дела.

– Тут, Артист, самое главное даже не в винтовке, – взялся как-то за объяснение современного искусства стрельбы Лемешев, – самое главное – это патрон.

Каранелли смеялся так весело, что даже занятый приготовлением завтрака Данилов отошел от костра узнать, в чем же дело.

– Сокол, ты это мне говоришь? – Луи никак не мог остановить смех. – Мне, снайперу с полуторавековым опытом? А знаешь ли ты, что… что мне патроны делали ювелиры?

– Какие ювелиры? – Лемешев растерянно улыбался, но смех Луи потихоньку захватывал и его.

– Лучшие! Поставлявшие украшения ко двору его императорского величества Наполеона Бонапарта!

– Правда, что ли? – Данилов удивленно смотрел на Каранелли.

– А как ты хотел? На аустерлицком поле дистанция стрельбы восемьсот шагов. У Фридланда девятьсот пятьдесят. Как стрелять, если бы патроны подмастерья делали?

– Нет, – Олег покачал головой, – как мне учить тебя стрельбе из современной винтовки, если ты на девятьсот пятьдесят шагов из кремниевого ружья стрелял? Это же метров семьсот примерно будет!