Рустам Рустамов - Падение. Том 1

С началом процесса переселения армян на эти земли наступили самые что ни на есть кошмары для местного населения. При поддержке властей армяне буквально выгоняли людей из собственных жилищ и сами занимали их жилища и дома. Суть политики Российской империи заключалась в том, чтобы создать «христианский коридор» – плацдарм между Османской Турцией и Россией. С приходом советской власти, «подарившей» народам свободу, дружбу и братство, в сути политики ровным счетом ничего не изменилось. Только все делалось в открытую, бесцеремонно и еще наглее: когда одни должны были соблюдать правила навязанной игры дружбы и братства, в то же время другим было дозволено все; жизнь и благополучие одних приносились в жертву капризам других. У Российской империи (только ли у нее?) всегда была особая «армянская» политика, если говорить откровенно, тоже нечестная, хотя и выгодная для армян: она всегда их использовала в своих имперских интересах. Нельзя сказать, что армяне не понимали этого, нет, прекрасно понимали, но с завидным упорством позволяли использовать себя; конечно, позволяя себя использовать, они получали определенную выгоду: самое главное – часть исторической территории Азербайджана и надежду расширить ее в будущем. Понятно, если бы армяне сами воевали и завоевывали эти территории и создавали свое государство; нет же – за них и для них делали это русские цари, проливая кровь своих и чужих. Проще говоря, армяне «гребли жар чужими руками» и делали это на протяжении всей истории. Эту науку они усвоили великолепно.

Вот и кладбище – последнее и надежное пристанище…

В полдень колхозный грузовик громыхая въехал в село. Машина была загружена нехитрой домашней утварью, свободного места было много. В кузове сидела женщина и двое детей, лет девяти и шести. Младший в своих объятиях держал в достаточной степени упитанного кота желтого окраса с большими белыми пятнами, разговаривал с ним, обращаясь к нему «Мастан». Кот вел себя смирно, точнее, уверенно: чувствовалось его полное доверие к тому, кто его держал в руках. Иногда открывал один глаз и смотрел на Малого, как бы спрашивая: «Не приехали ли еще?» И тот, в свою очередь, на полном серьезе говорил ему:

– Нет, мой сладкий, еще не приехали, и неизвестно, когда приедем. Но ты потерпи, я с тобой.

Последние слова он произносил подчеркнуто громко, чтобы мать с братом тоже услышали.

Дети уже устали, особенно младший: всю дорогу о чем-то канючил, просил то остановиться, то поесть, то еще чего-нибудь. Женщина всячески старалась успокоить его, однако эти попытки особого успеха не имели: тот ненадолго успокаивался, и потом все начиналось сначала, но уже просил чего-то от имени кота. Видимо, лопнуло терпение у старшего, и дал Малому подзатыльника, но думается, тут же пожалел о содеянном и отполз в передний левый угол кузова, где стояли друг на друге два широких ящика с курами. В свою очередь, этот подзатыльник для Малого оказался подарком судьбы, потому как сейчас можно было орать во все горло и капризничать по полной программе, притом имея на это моральное право, чем он немедленно и воспользовался. Мать, как всегда в таких случаях, начала ругать старшего и, естественно, жалеть Малого. К тому времени грузовик уже начал покидать пределы села. Окраинные дома вновь остались позади, и рев Малого стал еще сильнее. Тут и старший поддержал его и спросил у матери:

– Ты же говорила, что приехали! Куда же тогда мы едем?

На его вопрос мать ответила:

На этих и подобных им извилистых дорогах, тропках мы оставляли и оставляем следы

– Мы будем жить на окраине села, рядом с колхозным садом.

Тут Малой вступился и сказал:

– Мне пора помолиться.

Эту фразу он впервые услышал от дедушки Ибода, который в Казахе жил недалеко от них, часто заходил к ним, беседовал с отцом и всегда прерывал разговор этими словами и уходил к себе. Отец и мать говорили, что он курд, и, видимо, сами не придавали этому никакого значения, поскольку никакого разъяснения за этим не следовало. У дедушки Ибода детей не было; отец говорил, что у него было трое сыновей, ушли на фронт и не вернулись, но это было не совсем так.