Виктория Балашова - Конец эпохи Тюдоров

Зачем в Тауэр ходила графиня, так и осталось бы тайной, да и сам визит не был бы предан огласке. Но Екатерину мучила совесть, и она решила рассказать королеве о случившемся. Последствия это имело самые печальные…

В феврале шестьсот третьего года графиня заболела. Она лежала в своей постели, не вставая уже месяц. Всем вокруг было ясно, до весны Екатерина вряд ли доживет. Никакого точного диагноза врачи не ставили, хотя лечения предлагали разные, и порой одно полностью противоречило другому. Недруги графини злословили за ее спиной: грехи тяжкие привели жену адмирала к смертному одру. До какой степени сии грехи были в действительности тяжкими, выяснилось позже.

Екатерина вскоре поняла, насколько удручающе ее положение. Она умоляла послать за королевой. Конечно, старинная подруга и сама уже не отличалась отменным здоровьем. Но меланхолия еще не свела Елизавету в постель. Королева, всегда в подобных ситуациях отличавшаяся отзывчивостью, откликнулась и прибыла в дом хворавшей графини.

– Ваше величество! – Екатерина ослабевшей рукой схватила куда более сильную руку подруги. – Мне нужно сообщить вам нечто очень важное, что не дает мне покоя. Не дает мне умереть спокойно, не покаявшись.

Королева спокойно кивала в ответ, привыкнув к подобным изъявлениям чувств своих подданных. Ей не привыкать выслушивать признания, которые к моменту смерти каявшегося никакой роли не играли и не могли сыграть.

– Граф Эссекс, – начала говорить графиня. – Он пожелал увидеть меня. В Тауэре.

Тут королева напряглась. Любое упоминание имени Роберта вызывало у нее слезы. И, конечно, слова графини заставили Елизавету слушать гораздо внимательнее.

– Он попросил позвать меня, потому что я являюсь женой его врага, человека, который не будет во время этого свидания предпринимать действия, противоречащие правосудию. – Графиня замолчала, собираясь с силами. – Меня пропустили к Роберту. Муж перед моим отъездом предупредил: «Не слушай лживых речей графа Эссекса. Он способен на все. Он попробует уговорить тебя, вызвать жалость, убедить в том, что невиновен. Не верь. Выслушай, вернись домой и расскажи мне об услышанном». А я и в самом деле боялась Роберта. Я хорошо помнила его взрывной характер, его способность влиять на людей, подчинять себе одним взглядом или жестом.

Королева проявляла нетерпение. Она-то уж знала, как никто другой, о способности Роберта влиять на принятие решений. Ничего нового!

– Когда я вошла к нему, то была поражена удрученным состоянием Роберта, – продолжила графиня. – Он постоянно молился и раскаивался во всех грехах. Мне даже кажется, в тех, которые на самом деле не совершал. Роберт говорил то быстро, то медленно, путаясь в словах и мыслях, походивших на колтун спутавшихся волос на его голове. Он постоянно упоминал ваше имя, клялся в верности, в том, что никогда не помышлял ничего дурного. Я искренне опасалась за его душевное состояние и начала подумывать о том, как верны оказались слова мужа: Роберт не хочет умирать и сейчас начнет уговаривать меня повлиять на Ваше Величество. Он говорил много, в том числе о своих врагах, которые обманом заманили его в ловушку, вынудили совершать поступки, которых в иной ситуации он бы никогда не совершил. Я чувствовала, Роберта волновала одна главная мысль: он страстно желал заслужить ваше прощение. Королева считает его предателем – это не давало ему покоя.

Елизавета тяжело вздохнула. Подписанный ею указ о казни Роберта продолжал лежать гнетущим грузом на душе. Впрочем, зачем выслушивать сбивчивые речи находящейся при смерти графини Ноттингем? С другой стороны, королева всегда проявляла лучшие стороны своего характера по отношению к заболевшим друзьям и подругам. Она с готовностью навещала их и поддерживала в последние минуты жизни. Порой Ее Величество даровала долгожданные титулы и звания тем, кто упорно добивался их в течение жизни. На смертном одре титулы не облегчали страданий, но показывали умиравшему, как на самом деле к нему была расположена королева. В случае с графиней Ноттингем оставалось проявить недюжее терпение и выслушать подробности ее последнего свидания с Робертом… Правды, которая через минуту откроется, королева не ожидала узнать.

– Я собиралась уходить. Но Роберт остановил меня: «О главном я еще не успел попросить вас, графиня. Пожалуйста, передайте Ее Величеству вот это кольцо, – он протянул мне изысканный перстень. – Она подарила мне его в честь победы над Кадисом, в память о Кадисе. Сказала, если нужно мне будет напомнить ей о себе, о ее обещании выполнить любую мою просьбу, то стоит лишь передать кольцо. Пожалуйста, графиня, сделайте это для меня. В память о нашей дружбе. Мне некого больше попросить – ко мне не допускают ни друзей, ни семью».