Елена Криштоф - «Для сердца нужно верить» (Круг гения). Пушкин

В образе Онегина раскрыта двойственность мироощущения человека высокой интеллектуальной культуры. Враждебно относящийся к «свету», Онегин в то же время носит в себе характерные черты среды: его индивидуализм обусловлен теми же общественными условиями, которым он внутренне чужд. Тонко воплощены в его характере и черты скептицизма, принявшего в данных условиях форму «хандры», «равнодушия к жизни». Для Онегина, гордого в своём «равнодушии», не было «цели». Чутьём гениального художника Пушкин уловил опасность «равнодушия», о котором с горечью писал позднее в письме к Чаадаеву в 1836 г. Ни скептически-холодное мироощущение Онегина, ни пылкий романтический идеализм Ленского не могут указать выхода из мира лжи, лицемерия. Идеал романа воплощён в характере Татьяны, одном из самых пленительных женских образов в русской литературе. Всё развитие сюжета подводит к пониманию чисто народных особенностей характера Татьяны — её душевного богатства, нравственной чистоты, стоицизма, которые утверждались поэтом в качестве этической нормы.

Неясными остаются замыслы и функции 10-й главы «Евгения Онегина»; дошедшие до нас отрывки дают основание предполагать, что она содержала широкую панораму политической жизни России со времени войны 1812 г. и до восстания декабристов. Опасаясь преследований, Пушкин осенью 1830 г. сжёг написанные части главы (возможно, она была написана целиком). Сохранились лишь расшифрованные исследователями в начале XX в. фрагменты. В «Евгении Онегине» отразилась эволюция поэта. Проблемы исторического прогресса, реалистическое изображение разнообразных социальных и психологических типов, размышления о судьбе народной всё более поглощают Пушкина.

Осень 1830 г., проведённая Пушкиным в Болдине, была необычайно плодотворна. Там была написана поэма «Домик в Коломне», имевшая значение своеобразной творческой декларации. Нарочито упрощённый сюжет поэмы, изображение в ней тех самых «ничтожных предметов», за которые бранили поэта Н. И. Надеждин и Ф. В. Булгарин, — всё это явилось вызовом консервативной критике. Демонстративный характер носили последние строфы поэмы, представляющие собой как бы диалог между поэтом и критиком, тщетно ожидавшим от поэта «нравоученья». В Болдинскую осень написаны и «Повести Белкина», в которых Пушкин выступил родоначальником русской реалистической новеллы. Пушкин объединил повести общим заголовком, но каждая из них своеобразна по построению и замыслу. В «Метели» и «Барышне-крестьянке» реалистические принципы утверждаются путём пародирования мотивов салонной сентиментально-романтической литературы. «Выстрел», «Гробовщик» и «Станционный смотритель» содержат в себе черты критического реализма, формирующегося в русской прозе. Тема социального неравенства с наибольшей остротой развёрнута в «Станционном смотрителе». Сочувственно изображая «маленького человека», Пушкин показывает, как сильно в нём чувство человеческого достоинства. «Повестями Белкина» начат великий путь русской реалистической прозы, были утверждены критерии, о которых Пушкин ранее писал: «Точность и краткость — вот первые достоинства прозы. Она требует мыслей и мыслей...». Эти критерии проявились в лаконизме повестей, точности характеристик, очищенных от дидактики и иллюстративности, а также от искусственной романтической аффектации. Гуманизму «Повестей Белкина» близки многие черты творчества Н. Н. Гоголя и всей «натуральной школы».

В Болдине закончены также «Маленькие трагедии». В немногих сценах Пушкин стремился дать в каждой из пьес образ героя, наделённого противоречивыми страстями, психологическим «разнообразием» черт характера. В «Скупом рыцаре», в отличие от «Скупого» Мольера, дано принципиально иное изображение характера, в котором соединены черты рыцарской гордости и торгашеской жадности, почти поэтическая страсть к золоту и безграничная жестокость. Темой «Моцарта и Сальери» является, по мысли Пушкина, другая страсть — зависть. Кристально чистый, поэтически возвышенный образ гениального Моцарта является резкой противоположностью Сальери. Сама трактовка образа Моцарта подсказывает, что «гений и злодейство — две вещи несовместные». Третья из «Маленьких трагедий» — «Каменный гость» — посвящена одному из наиболее популярных образов мировой литературы — Дон-Жуану. Пушкин соединил в этом образе черты рассудительного обманщика-обольстителя и носителя подлинной страсти, человека, готового не раздумывая жертвовать жизнью во имя любви. Особое место среди «Маленьких трагедий» занимает «Пир во время чумы» — источником которой послужила сцена из поэмы Дж. Вильсона «Город чумы», — куда включена написанная Пушкиным «Песня председателя», прославляющая мужественное бесстрашие перед лицом грозной опасности. Все эти «опыты драматических изучений» были, по-видимому, этапом на пути к созданию трагедий самого широкого историко-философского плана (список их остался в бумагах Пушкина).