Елена Криштоф: «Для сердца нужно верить» (Круг гения). Пушкин

Романтичные поэмы Пушкина и лирика этого времени составляют единство. В стихотворениях «Демон», «К морю» отразились трагическое мироощущение лирического героя, его сомнения, скептицизм. Вместе с тем в лирике Пушкина развиваются мотивы стоического сопротивления судьбе, верности поэта-изгнанника велениям долга и совести, его обязанности «и в просвещении стать с веком наравне» (стихи 1821 г. — «Чаадаеву», «К Овидию»). Углубляется психологизм поэзии Пушкина, бесконечно разнообразной становится ассоциативность связей с явлениями окружающей жизни, природы, духовного мира. Достигает виртуозности стихотворная техника. В пределах излюбленных ямбических размеров Пушкин добивается исключительного ритмического разнообразия, полной соотнесённости движения лирической темы и её интонации звучания.

Жизнь в Одессе, куда Пушкин переехал из Кишинёва в июле 1823 г., осложнилась конфликтом с его начальником М. С. Воронцовым, новороссийским генерал-губернатором; к тому же полиция перехватила письмо поэта, где он писал о своём «афеизме». В июле 1824 г. Пушкин был уволен со службы и отправлен в ссылку а псковское имение родителей поэта — село Михайловское под надзор гражданских и духовных властей. Тяжело переживая новые репрессии, Пушкин, однако, нашёл силы для беспримерной творческой деятельности. В Михайловском, почти в одиночестве, он много читает, изучает историю, собирает народные сказки и песни. Здесь созданы «Подражания Корану», «Андрей Шенье», «Вакхическая песня», «19 октября», «Сцена из Фауста», «Песни о Стеньке Разине» и др., Пушкин продолжал работать над поэмой «Цыганы», «Евгением Онегиным», написал трагедию «Борис Годунов», поэму «Граф Нулин».

Поражение революционных восстаний и на Западе, и в России (бунт Семёновского полка в 1820 г.), поправение широких слоёв либерального дворянства, усиление реакции — всё это выдвигало перед Пушкиным новые вопросы. Отвлечённое просветительное понимание законов общественного развития, которое может быть управляемо силой разума, обнаружило свою слабость в столкновении с фактами действительности. Размышления о закономерностях исторического развития России отразились в трагедии «Борис Годунов» (1825), знаменовавшей окончательный переход Пушкина на позиции реализма. Опираясь на Шекспира, творчески осваивая его опыт, Пушкин открывал новые пути драматического искусства. Центральной в «Борисе Годунове» является проблема отношений между народом и властью. Борис показан как правитель, умевший «и страхом, и любовью, и славою народ очаровать», но в его предсмертной речи раскрыта основная причина исторически сложившегося антагонизма между народом и царём. Задача верховной власти — «удержать смятенье и мятеж», а «благодеяния» и «щедроты» не обеспечивают доверия народа, который «всегда к смятенью тайно склонен» и противостоит царю как грозная враждебная сила. Но говоря о решающей роли «мнения народного», Пушкин с исторической верностью показывает неорганизованность, стихийность народного протеста. По замыслу Пушкина, «Борис Годунов» должен был явиться трагедией, в которой любовная интрига не является тематическим стержнем. Новаторство Пушкина сказалось в отказе от «трёх единств», от деления на акты, от традиционного александрийского стиха, в совмещении сцен, написанных стихами и прозой, в смелом использовании народной лексики. Художественные принципы, выработанные в период создания «Бориса Годунова», во многом определили всю дальнейшую работу Пушкина. Стремление к строгому историзму, к воспроизведению человеческих переживаний во всём их многообразии, к раскрытию жизненной сложности характеров определяет отныне всю творческую деятельность Пушкина.

После подавления декабрьского восстания Николай I, не получив данных о принадлежности Пушкина к тайному обществу, вернул поэта из ссылки и в виде особой «милости» обещал ему, что сам будет его цензором. Смысл этой «милости» раскрывается в донесении Бенкендорфа Николаю I от 12 июля 1827 г., где о поэте сказано: «...если удастся направить его перо и его речи, в этом будет прямая выгода» (см. «Князь П. А. Вяземский и Пушкин», М., 1904, с. 42). Не зная о планах царя и Бенкендорфа, Пушкин готов был, по его выражению, «уславливаться» с правительством. Решившись на своего рода политический компромисс, Пушкин верил не только в реальность предстоящих царских реформ, но и в возможность сохранения независимости своих взглядов. Он написал по предложению Николая I записку «О народном воспитании» (ноябрь 1826 г.), однако она была отвергнута царём. Вторая попытка воздействовать на Николая выражена в стихотворении «Стансы» («В надежде славы и добра...», 1826), где великая преобразовательная деятельность Петра I ставилась в пример Николаю I. «Стансы», не оправдав надежд поэта, вызвали среди различных кругов русского общества разговоры о «лести» Пушкина царю, об отходе поэта от его идеалов. Иллюзии Пушкина, его вера в возможность реформ сверху то рушились в столкновении с действительностью, то вновь возникали (например, в начале 30-х гг.).