Игорь Генералов - Святослав (Железная заря)

— Здоров я, — возразил Колот, — чай, не в бой идём, да и сам я из смердов. Хлеб твой ем, ничего не делая. Стыдно.

Долго Видола уговаривать не пришлось, у него всего помощников — старший сын пятнадцати лет, которого оженить уже собрались, скоро у него своё хозяйство будет.

Красивы долины в открывающихся объятьях гор, с которых задувает уже прохладный ветер, гася осенний жар солнца. Пастух, издали весь мохнатый в своих одеждах, гонит вниз с холма отару овец, сматывая на руку длинный кнут. Колот и сам похож на горца: в козьей безрукавке мехом наружу, в поршнях буйволовой кожи. Наравне с болгарскими мужиками валит кукурузу, заставляя силу возвращаться в ослабшие члены. Всё хорошо здесь: и необъятный горный простор Родоп, и земля, благодатная, дающая сытый урожай, приветливый работящий народ, но нарадовавшийся новинам глаз больше не отдыхал здесь, тянуло в родную прохладу днепровских лесов, где в озёрах плещет хвостом русалка, а леший водит путника по незнакомым тропам...

И всё же остался Колот у Видола ещё на три месяца. Вместе обновили городню, поставили новую стаю для оплодившегося скота. Погулял на свадьбе старшего сына, в первый день с отвычки упившись так, что сволокли под руки. Гуляли целую седмицу. Потом Видол засобирался на торг в Тырново, пояснив спешку:

— Вдруг тропы снегом заметёт, не пробьемся потом.

За месяцы, проведённые в горах, Колот как-то сросся с семьёй Видола и уходил, будто из родного дома. Провожать выходили его всем селом. Мужики, с которыми гуляли не раз, обнимали, желали не подгадить на рати с ромеями.

— Может, по весне вмести их бить будем! Там как государь наш Давид скажет, — говорил кто-то.

В самом Тырнове обретались ещё несколько дней, пока Видол через каких-то знакомых не узнал, что-здесь находится один из братьев-комитопулов Аарон, и от него едут люди в Доростол. Видол решил идти бить челом к Аарону, но Колот отговорил его, показав княжеский перстень:

— Видишь? Святославом дадено, помнишь сказывал? Дорогу мне проложит, не сумуй.

Так Лапа и расстался с новым обретённым болгарским другом, ведая, что вряд ли увидится ещё с ним на этой большой земле.

Доростол встретил Святослава звонким колокольным переливом. Волк постарался, собрав на встречу вятших людей города. Уже на разгульном пиру удоволенный едой и вином, сбросив груз походов и переживаний, князь похвалил воеводу:

— Молодец, Ратша! Хоть ты не подгадил.

Волк скосил взгляд на Свенельда: слышал, нет? Тот, не поднимая головы, ковырял двузубой вилкой стерлядку. Икморь, уловив впервые за последние седмицы блеск в глазах Святослава, вымолвил:

— Здесь, по-моему, получше будет, чем в Переяславце, а?

Верно, жители Доростола и вообще северной части страны были наслышаны, но избавлены от дрязг, наполнявших южную и западную Болгарию. Здесь русов принимали гораздо лучше, нежели чем во Фракии, где воздух, казалось, был пропитан нелюбовью к незваным русским гостям, и отличались от напряжённых жителей Преслава, что после отчаянной смелости ожидали ответных шкод от Византии.

На следующий день устраивали братчину со своими в изложне Ратшиного терема. Намывшись в бане, плескали в чаши густого крепкого пива. За столом больше шутили, заедая пиво вяленой рыбой.

— Ромейку из Фракии прихватил, — сказал Святослав Ратше, — Ярополку свезу. Не то, пока я в походах, возмужал уже, портомойниц за жопу хватает. Пусть благородных кровей попробует.

— Я же её и передал князю, — похвастал Икморь. — То ли дочь, то ли жена наместника базилевса, пёс её знает, напугана так, что и не поймешь.

— Холопка, небось, а тебе напела, — подзудил соратника Акун.

— Иди ты!

— А что, князь, — ощерил рот с прорехами выбитых в схватках зубов Волк, — сам-то попробовал, небось, грекиню, прежде чем сыну везти? Вдруг она бревно-бревном, то и портомойницы лучше!

Князь с воеводами ржали подобно простым кметям.

— Ты лучше за своим Волчьим Хвостом пригляди, — беззлобно огрызался Святослав, — о том как он за местными девами ухлёстывает уже во Фракии знают!

Ивор, сын Ратши, снова увязался за ратью, в этот раз за Свенельдом, и был переправлен к отцу в Доростол. Волк уже плюнул на неслуха, поняв, что тот всё равно будет ходить за ним, пристроив его в дружину.

Насмеявшись, прихмелев от пива, неожиданно перетекли на дела серьёзные:

— Полюбилось ли тебе, княже, в Доростоле? — сузив разбойные глаза спросил Волк. Святослав свёл на переносье густые брови, разом мыслью окунувшись в насущные дела, повертел в руках чашу, рассматривая на дне тёмное своё отражение.