Жак, принимая игру хозяина, кивнул и ответил:
– Как же, ваша милость, не помнить, было дело, не выгорело содрать втридорога за свое кислое пойло…
– Вот я и думаю, не бросить ли этого скрягу, – он кивнул в сторону перевозчика, подкинул кинжал и ловко поймал его за рукоять, – в реку. Скажем потом – ветром сдуло… – Мишель пожал плечами и небрежно махнул рукой так, будто на Орне ежедневно сдувало в воду одного-двух паромщиков, все к этому давно привыкли и воспринимали, как нечто обыденное.
– И рыбы съели, – добавил Жак.
Толстяк побледнел, прикусил губу, и весь оставшийся путь обиженно сопел, но не сказал более ни слова.
Города Мишель не любил с детства. Они казались ему чересчур шумными, многолюдными, душными и в целом бестолковыми. Привычный к неторопливой, размеренной провинциальной жизни, к закрытому и независимому мирку родного замка, Мишель терялся в сутолоке и гомоне городской толпы, и не только душой. Однажды, когда ему было около шести лет, отец взял его в Руан на турнир, и Мишель умудрился потеряться на базаре, засмотревшись на мистерию. Кончилось тем, что громко рыдающего мальчика, который и слова не мог произнести сквозь нервную икоту, один из актеров поднял на помост, и его увидели слуги барона Александра. Ужас, охвативший все его существо, когда он обнаружил, что стоит один в толпе совершенно незнакомых ему людей, кричащих, свистящих, хлопающих в ладоши, надолго запомнился Мишелю.
Сейчас Мишель, конечно, не боялся заблудиться и потеряться, однако, ощущение безнадежной оторванности от всего знакомого и близкого, поутихшее в последние дни, возникло вновь. Больше всего Мишелю хотелось устроиться в каком-нибудь трактирчике поближе к городским воротам, сесть за дальний стол в углу с кружкой эля или вина. Поэтому, едва увидев зазывающую вывеску «Морской змей», на которой было изображено чешуйчатое чудовище, пожирающее корабль, Мишель без колебаний спешился, передал повод последовавшему его примеру Жаку и толкнул полукруглую дверь, взявшись за истертое до блеска медное кольцо. И тут же от тоски не осталось и следа. Зал был полон молодыми людьми примерно одного с Мишелем возраста и, без сомнения, благородного происхождения. Они весело и громко переговаривались, смеялись, столы, сдвинутые в центр, ломились от множества блюд, кувшинов с элем и вином. В углу отдельно стоял небольшой стол, за которым сидела более спокойная и менее знатная компания – это были слуги пирующих господ.
Едва Мишель успел осмотреться, как к нему подскочил хозяин трактира и умоляюще зашептал:
– Сеньор, простите великодушно, но эти благородные господа велели никого не пускать. Они купили на сегодняшний вечер и ночь весь мой трактир со всеми комнатами…
Мишель начал было отвечать, что ему наплевать, кто кого купил, когда он желает поесть, выпить и отдохнуть, но тут из-за дальнего конца стола, пошатнувшись, поднялся молодой человек – высокий, широкоплечий и плотный, с длинными светлыми волосами, завязанными на затылке в пучок, и, широко замахав рукой, громко крикнул:
– Эгей! Это же мой сосед и друг детства Мишель де Фармер! Я не верю своим глазам! Какими судьбами?! Дружище, иди же к нам!
Трактирщик мгновенно исчез в полутьме подсобного помещения. Мишель, обрадованный и удивленный тем, что его давнишний недруг – один из сыновей барона де Бреаля Гийом величает его «дружищем», пробрался к нему. Гийом, обнявшись и расцеловавшись с Мишелем, будто и не было между ними жестоких драк не до первой, как водится у мальчишек, крови, а чуть ли не до смерти, усадил его рядом с собой и провозгласил:
– Сеньоры! Это воистину необыкновенная и счастливая встреча! Буду считать ее хорошим предзнаменованием. Мы не виделись почти три года! Давайте же выпьем за его здоровье и силу! Помнишь, как ты расквасил мне нос? – Гийом наклонился к Мишелю, тыча пальцем в небольшую горбинку на носу, и подмигнул: – Но и я тебе бока намял! Эй, трактирщик! Вина сюда, да не скупись – получше да покрепче, за все тебе заплачено сполна.
Мишель между тем оглядывал компанию молодых дворян. Кое-кого Мишель видел в замке сира Рауля де Небур, большинство же ему было незнакомо, но в основном его занимало, зачем они все здесь собрались. Что же касается Гийома, так он с семи лет находился в замке дядюшки Рауля, изредка приезжая в Бреаль навестить своих близких, и что он делает здесь, в Аржантане, Мишелю было не понятно. Однако он воздержался пока от расспросов.
Конец ознакомительного фрагмента.
Читать дальше