Андрей Воронов-Оренбургский - Сталинград. Том седьмой. С чего начинается Родина

Что ж, он знавал и в советское время таких скользких, блатных выползней, министерских выпестов, сынков торговых воротил… Эти ловкачи уклонялись от службы, плевали в душе на Родину, прикрываясь властью-влиянием своих кремлёвских родителей. И готовы были при удобном случае продать Отечество за 30-ть серебряников, для которого у них было вылуплено из предательского яйца презренное погоняло – «совок». Но тех сволочей и мерзот хоть сдерживала правящая в стране идеология, за красные флажки которой они не совались…Боялись оказаться на нарах в тюрьме, полной конфискации наворованного, боялись, как огня смертной казни, страшились лишиться тёплого, сытого места у корыта и госпривелегий. Но для этих, ворвавшихся во власть упырей-вурдалаков ни берегов, ни рубежей, ни красных флажков не существовало. Позаботились они и об отмене смертной казни, и конфискации награбленных безумных накоплений. Что тут скажешь?…Похоже, этих рогатых-хвостатых бесов оберегало само Око Тьмы.

Ему вспомнилась беседа одного православного священника отца Аристарха со своей паствой.

– Как же так, отче! Почему, ну почему с православием связывают только кротость и смирение! – рослый, мужественного вида, с военной выправкой прихожанин привлёк внимание Танкаева. Недовольный ответом батюшки отставник, загорался, противоречил священнику в чёрной рясе. – Но мы же знаем и Церковь Воинствующую, небесную рать с ангелами и архангелами, с грозными небесными силами, подобно пучку лучезарного света! Так-нет? – и не дожидаясь слов отче, точно саблей рубил свою правду-матку. – Этот свет одолевает кромешную тьму, повергает твердыню ада! Именно Церковь Воинствующая вкладывала в длань Дмитрия Донского карающий меч! Именно она говорила устами Гермогена, патриарха Тихона! Так-нет? Не понял! Где же сейчас это слово? Где рокот вещих слов, подымающих Русь на битву?

Народ напряжённо ждал в тишине ответа. Ждал и Танкаев. Подобные вопросы роились и в его голове.

Глаза священника сияли знанием, добытым из чистых колодцев, и хотелось в них заглянуть, в их гулкий глубинный сумрак, и в тёмной воде узреть спасительную звезду. И он отвечал:

– Господь говорит с каждым из нас в отдельности. Вдыхает в каждое ухо своё особое слово. Одни из нас слышат глаз Божий в проповедях митрополита Иоанна. Другие в тихих словах приходского батюшки. Для третьих Создатель открывается в знамениях. Эти знамения вещают о близких скорбях земли русской, о продолжении народных страданий.

– Мы, политики, изнемогаем от усталости! – рослый отставник, обречённо махнул рукой. Его не устраивали ответы священника, и он бурно возражал, рискуя быть нелюбезным. – Хотим достучаться до народа, разбудить его, оглушённого, опоённого спиртным и ложным дурманом! Орём до хрипоты на митингах! Бьёмся с либеральным жульём и в газетных статьях…А воз и ныне там! А вы, вы-ы! Церковь, от которой народ ждёт помощи, которая заступница, молчит, как камень! Почему не встаёт за поруганную честь и совесть? Почему не взывает с амвона?

– Православная церковь может говорить только с воцерковлённым народом на языке сокровенных православных святынь. Не языком листовок и митингов, а языком молитв. Повторяю: без веры в Господа у вас, политиков и военных, ничего не выйдет. Опять проиграете, затянете народ в очередную беду. Без Бога на Руси ничего доброго не случается, а только с Богом!

– Но пока вы, отче, будете ждать воцерковления народа, народ исчезнет! Каждый год мы теряем больше миллиона человек…Это как на фронтах Великой Отечественной!!

– Мы все сдохнем! – загудела толпа.

– Кремлёвские упыри кровь из нас выпьют!!

– Почему церковь не ополчается на сатанинскую власть? Когда погонит её подлую крестом?!

– Почему позволяет кремлёвским бесам – безбожникам стоять в храме со свечой и иконой на великий соблазн людям?

Отец Аристарх поднял руку. Дождался тишины. Густая борода, серебристые усы излучали сияние. Он был властен и в тоже время кроток. Добр и одновременно непреклонен. Молод и библейски стар.

– В храме всегда бесов больше. Они слетаются в Божий храм, чтобы осквернить его и испакостить. Такое уже случалось в нашей истории…Смутные времена. Вот и теперь на Русь пришли бесы. Предстоит ужасная, последняя схватка, и нам всем не уклониться: ни священнику, ни политику, ни военному. – Отец Аристарх посмотрел на Танкаева, задержал на нём взор. – Нам всем придётся претерпеть за Россию, придётся пострадать за наш многонациональный народ! Но не надо отчаиваться. Потерпим братья и сёстры! Соберёмся с силами – отче смотрел уже на другие лица страждущих прихожан. – Ибо кого любит Всевышний, тому Он и даёт пострадать!