Артем Приморский - Раскаты

– Потому, что ты одариваешь ее дорогими игрушками! Она еще совсем ребенок! Думаешь, что играя ее наивностью, ты сможешь удержать ее возле себя?!

– Думаю, что дело тут не в наивности, а в любви и заботе.

– Да что ты знаешь о любви и заботе, мерзкий…

– Анна, доченька, хватит себя растравливать, – вмешалась Альбина Антонова. Она, взяв на себя роль третейского судьи, стояла в дверях кабинета и бросала тревожный взгляд то на дочь, то на зятя. – Александр Николаевич, пожалуйста, давайте обойдемся без оскорблений.

– Обойдемся, – Арцыбашев выпил коньяк и едко улыбнулся. – Если получится.

Чтобы избавиться от посторонних ушей, он закрыл дверь и запер на замок:

– Начнем переговоры, если никто не возражает?

Беседа в кабинете протекала спокойно и ровно – дом вздохнул от облегчения. Горничная Ксения, на цыпочках подбегая к двери, прислушивалась пару минут, а потом убегала к остальным слугам:

– Похоже, господа все и так уладят. Решают, как без развода жить.

Но затем – даже через запертую дверь – послышался громкий, словно громовой раскат, голос Анны:

– Она моя, слышишь?! Не смей забирать мою дочь!

Ей отвечали глухим спокойным голосом. Ксения ощутила, как по ее спине, от страха, ползут мурашки. Повар молча перекрестился, и вслед за ним Гришка.

Ника, игравшая в детской, услышала этот отчаянный крик тоже. Ее сознание, поглощенное игрой с новой, восхитительно красивой куклой, вспомнило о матери.

– Что с тобой, дитятко? – ласково спросила Варвара, когда девочка замерла и оглянулась на дверь.

– Там мама кричит… – прошептала она. – С ней все в порядке?..

– А как же иначе, дитятко? – ответила Варвара, засуетившись вокруг девочки с удвоенной силой.

– Нет, и нет!!! – голос Анны, поднявшись до истерических ноток, сорвался. Прозвенел разбитый хрусталь.

– Ох, похоже, разойдутся дорожки наших господ, – проговорил управляющий.

– А что ты можешь дать ей, кроме своего скользкого вранья?! – продолжала свирепствовать Анна. – Что ты можешь ей дать?! Научишь резать людей?! По моргам таскать будешь?! Нет, не смей!..

– Мамочка! – Ника бросила игрушки и побежала к кабинету. Возле него стояла уже вся прислуга. – Мамочка!

Девочка, глотая слезы, заколотила в запертую дверь:

– Мамочка! Открой!

БАХ!..

Стены содрогнулись от выстрела.

– Ломайте дверь! – приказал управляющий, оттащив Нику в сторону.

– Чем же ломать? – растерянно спросил помощник повара.

– Да я откуда знаю?! Ну, посмотрите кочергу возле камина, в гостиной!

Но ломать не пришлось. Щелкнул замок, дверь открылась…

– Мамочка! – Ника, освободившись из чужих лап, первой ворвалась в комнату.

Побледневший Арцыбашев неуверенной походкой подошел к окну. Перед ним, в луже быстро растекающейся крови, распростерлась Альбина Антонова.

– Мама?.. – пораженная девочка позвала Анну. Та, диким взглядом наблюдая за трупом матери, стояла в дальнем углу. У ее ног лежал новый шестизарядный «смит-вессон».

– Мама! – Ника бросилась было к женщине, но Варвара быстро схватила ее, глупо приговаривая:

– Тише, дитятко, ты что?..

4

– Что же, Александр Николаевич, давайте сверимся? – старший помощник полицмейстера Яковлев поправил очки и побежал глазами по записанным показаниям. – Стреляла ваша жена?

– Верно, – ответил Арцыбашев. Рядом с ним, на столике, стояла бутылка с коньяком и два бокала – наполненный и пустой.

– Она стреляла в вас?

– Верно.

– А убитая… Альбина Ивановна… в общем, она попала под выстрел?

– Да.

– Она защищала вас?

– Нет, – Арцыбашев глотнул из бокала. – Она защищала себя.

Яковлев удивленно посмотрел на него. Доктор выпил еще.

– Я собирался развестись, и объяснял условия. Дочь должна была остаться со мной, но Анна была категорически против этого. Ее мать настаивала на моей позиции.

– Почему?

– Потому, что не любит свою внучку. Ее дочери за отказ от Ники полагались отступные – вот они-то и волновали Альбину Ивановну больше всего. Она пыталась объяснить Анне, что так будет лучше. Ну а потом, – Арцыбашев махнул рукой в сторону окна. – Анна вытащила револьвер…

– Ваш револьвер?

– Из моей коллекции, – поправил доктор. – Он хранился в запертой шкатулке, был спрятан в нашей спальне.

– Ваша жена выкрала его?

– Судя по сорванному замку – да, – Арцыбашев, предоставивший все улики на осмотр, насмешливо посмотрел на Яковлева, приложился к бокалу. – Когда ситуация накалилась, она вытащила его и сказала следующее: «Мне плевать на твои деньги, подонок и скот, я убью тебя!»