Алив Чепанов - Ты с кем, брат? Серия «Русская доля»

Так и есть! Верно! Сил больше нет терпеть! – гул одобрения прокатился по многотысячной толпе.

– А что сделали власти с теми кто обращался с законными требованиями, с требованиями даже просто выполнить свои же обещания? …Их незамедлительно увольняли целыми группами, а за воротами уже стояли в очередях им на смену сотни голодных их товарищей, уволенных раньше. Безработные товарищи готовы были, после нахождения на «вольных хлебах» в течение нескольких месяцев, идти на место уволенных даже на меньшую зарплату, практически просто за кусок хлеба для себя и своей семьи. И их не в чем упрекнуть, им нужно было выживать. Во всем вина только хозяев и дирекции предприятия, главный принцип которых побольше взять и поменьше дать, добиваться максимума прибыли любыми путями. Пора, товарищи дать по рукам собственникам-капиталистам и хапугам-директорам и отправить их всех самих за ворота, на паперть, если их там конечно примут божьи люди. Долой царизм и капитализм! Да здравствует социализм! – выступающий поднял вверх руку с сжатым кулаком и под крики одобрения, отступил вглубь трибуны, пропуская вперёд следующего оратора. Толпа взорвалась бурными аплодисментами…

Виктор выступил вперед и подождав достаточной для выступления тишины, начал, иногда срываясь на крик:

– Товарищи, меня зовут Виктор, я – большевик, родом из простой крестьянской семьи. Я солдат-фронтовик, то есть брат вам всем товарищи рабочие и вы мне все братья. Партия социал-демократов, большевиков – это партия рабочих, солдат и крестьян. Как говорит наш вождь Владимир Ильич Ленин: «Партия – сознательный, передовой отряд рабочего класса, его авангард». Многие из вас и ваших знакомых-питерцев воевали со мной плечом к плечу на Южном фронте и меня знают.

– Знаем, знакомы, свой парень! – послышалось из толпы с разных сторон.

– И я знаю многих питерских и беда у нас, товарищи, одна, поэтому я здесь, а не у себя в деревне на печке!

В толпе, кое-где хохотнули.

– Кроме нас самих, товарищи, никто нам не поможет, «ни бог, ни царь и ни герой…» – как поётся в интернациональном гимне. – По ту сторону забора, – Виктор отвёл руку, указывая в сторону Зимнего дворца, – наши враги, враги всего русского народа – царские приспешники и капиталисты! Только враги народа могли расстрелять мирную демонстрацию, только враги могли придумать судить гражданских, в том числе и за уголовные преступления, военно-полевым судом. Судить военным трибуналом, поправ все процессуальные нормы без участия адвокатов и присяжных, и за двадцать четыре часа выносить приговор, без апелляций и кассаций. Только враги могли выносить смертные приговоры своему же народу десятками, сотнями в день. Все помнят знаменитый «столыпинский галстук» – петлю для народа, который снова сейчас собираются ввести в войсках. Хватит издевательств над людьми, хватит испытывать народное терпение! Долой царя! Долой капитал! Да здравствует революция! Да здравствует социализм!

Толпа одобрительно загудела как улей, всё громче и громче. За Виктором выступили ещё пять человек из Рабочего комитета от разных цехов и в конце товарищ Фёдор. Он подвел итоги митинга и провозгласил проект резолюции собрания. Требования рабочего коллектива завода к дирекции: повысить заработную плату всем рабочим на пятьдесят процентов, установить 8-ми часовой рабочий день, привлекать к сверхурочным работам только по согласию рабочего, оплачивать все сверхурочные часы в двойном размере, согласовывать все увольнения с Рабочим комитетом завода. Все пункты толпа одобрила без возражений. Так до выполнения всех требований было решено прекратить работу завода сначала на три дня, включая сегодняшний, а в случае отказа или игнорирования требований коллектива завода, то продлить стачку ещё на две недели. После митинга проходная завода была закрыта на замок, как и все ворота на всех входах-выходах и въездах-выездах на предприятии. Только один раз открылись ворота запасной железнодорожной ветки, по которой на приличной скорости выехала техническая платформа. Когда платформа постепенно снижая скорость доехала до выставленного на ветке жандармского поста, на дне платформы было обнаружено вповалку восемь мертвых тел в рабочих бушлатах. На телах лежал фанерный щит с небрежной надписью углём: «Забирайте своих». Это были агенты охранки, выявленные особой группой Рабочего комитета…

…Через две недели стачка была продлена ещё на две недели. Ещё до окончания второго срока завод был официально закрыт. Требования рабочих так и не были приняты собственниками-капиталистами. Начались аресты активистов стачки, членов Рабочего комитета завода. Снова заработала царская карательная система, как в 1906—1907-м годах с быстрыми обвинительными приговорами. Военно-полевые суды заработали с новой силой. Выявленных активистов отправляли на каторгу, в ссылки и на фронт. В армию было отправлено несколько тысяч рабочих-путиловцев призывного возраста. Их направляли в части в которых из них натурально «выбивали» весь революционных дух. Офицеры и унтеры, под страхом самим оказаться на передовой, не жалели сил на издевательства и телесные наказания рабочих-новобранцев. В одну из таких запасных частей дислоцированных под Ярославлем для подготовительной для фронта обработки был направлен бывший мастер электрического цеха Путиловского завода Александр Михайлович Животов, уволенный за антиправительственную деятельность и участие в стачке. За него взялись, так как охранка узнала, что именно он впустил агитаторов на завод. На замену, отправленных в армию путиловцев были направлены замуштрованые, запуганные военно-полевыми судами солдаты из резервных частей Русской армии. Солдаты селились прямо в палатках на территории завода. Вскоре Путиловский завод вновь заработал, но уже под строгим полицейским надзором…