Юлия Ефимова - Победы, которые не умирают

Для опасений у него были основания. По мере того, как воспоминания о тирании уходили в прошлое, страх, сплотивший различные группы населения, рассосался, и группы распались, как необожжённая глина под ливнем. Гектор больше интересовался радостями жизни и молодости, чем политикой, но и ему стало ясно: афинское общество расколото. Сам он не желал относить себя к какому-либо лагерю, потому как хотел быть просто гражданином Афин и служить городу, а также завоевать награду в Олимпии. Но, судя по озабоченности Прокла, стоять в стороне получится недолго.

Для Клисфена как гром среди ясного неба грянула весть: первым архонтом Афин избран Исагор. Клисфен, чьё желание поставить на эту должность родственника ни для кого не было тайной, заявил о необходимости политических реформ. Исагор резко выступил против: он занимался укреплением собственной власти и не стремился к переменам. Камнем преткновения оказался вопрос о людях, получивших гражданство при Писистратидах. По мнению Исагора, такой привилегией могли обладать лишь избранные, достойные люди, а те, кого считал достойными Гиппий, вряд ли заслужили подобную честь. Рассуждая так, Исагор велел исключить из списков граждан всех, кто занял там место незаконно или недостойно. Специально созданная комиссия шерстила списки граждан Афин, копалась в их биографиях, проверяла на благонадёжность, опрашивала соседей. Многие потеряли сон, понимая, что их судьбы висят на очень тонкой ниточке. Недовольство отчётливо ощущалось в перепалках в Народном собрании. Борьба в Совете Четырёхсот велась более скрытно, однако и оттуда Прокл возвращался усталым и мрачным.

Пришло время, и Гектор принёс клятву служить полису, после чего он, как сын свободных афинян, получил право участвовать в Народном собрании. До Олимпийских игр оставалось совсем мало времени, Гектор усиленно тренироваться, когда его жизнь снова погрузилась в хаос.

Борьба Исагора и Клисфена накалилась – Исагор отправил сообщение царю Клеомену в Спарту с просьбой о помощи. В чём заключалась помощь, Гектор узнал от отца за ужином:

– Опять мы зовём чужаков для решения собственных проблем! Это опасно! Дай волку палец – лишишься руки!

– Зачем Исагору помощь? Чего он хочет?

– Убрать Клисфена и его сторонников.

– Но как?

– Помнишь, я рассказывал тебе о Килоне? Ну, о том, что предок Клисфена Мегакл устроил расправу над участниками мятежа Килона, когда тот неудачно пытался захватить акрополь?

– Да ведь это было сто лет назад!

– Больше. Но годы не властны над традицией.

– Ты о чём?

– О том, что Исагор объявил Клисфена «запятнанным скверной». Мятежники просили защиты у Милостивой богини в храме на акрополе, и власти уверяли, что не казнят тех, кто укрылся в храме. Когда сторонники Килона спустились с акрополя, их забили камнями или зарезали. Мегакл уничтожил их, выманив из храма. В своё время за это из Афин изгнали его родственников, ибо очиститься от оскорбления богини можно только изгнанием. Потом они вернулись, но пятно на имени рода осталось. Этим и пользуется сейчас Исагор.

– И что ему надо?

– Власть, – в голосе Прокла звучало отвращение. – А поскольку сам получить её в полном объёме он не может, то зовёт Клеомена. Не зря Исагор связал себя узами гостеприимства со спартанцем. Понимал: власть так просто в руки не упадёт. Но я молчать не буду!

Прокл в Совете резко выступил против приглашения спартанцев, но это ничего не изменило, кроме отношения к самому Проклу. Быстро вспомнили, что София принадлежала к роду Алкмеонидов, и мнение Прокла сочли предвзятым.

После получения гражданских прав, как и любой спартанец, Клеант вступил во владение земельным наделом. Он когда-то принадлежал отцу и находился недалеко от той самой деревни, где во время криптии побывал Клеант. Как правило, владельцы земли редко посещали угодья: в том не было особого смысла, поскольку хозяйство лежало на илотах, которые отдавали хозяину определённую часть урожая.

Получив землю, Клеант решил поехать в Мессению лично и осмотреть владения. Каллител усердно готовился к очередным Олимпийским играм, однако тоже надумал ехать, тем более его надел был в тех краях. Итак, друзья отправились на запад, к посёлку под названием Абия.

Путешествие к горам на границе со Спартой заняло пару дней. Места были живописными, но Клеант в спешке не обращал внимания на красоты природы. К чему спешка, он и сам не знал.

Они подъезжали в деревушке, где раньше жила Леония. Каллител с любопытством осматривался, не замечая устремлённого вперёд взгляда Клеанта. Но если дорога была Клеанту знакома, то саму деревню он увидел впервые. Точнее, он её не увидел: от посёлка ничего не осталось, кроме обугленных стен, почти обвалившихся за прошедшую зиму. Клеант резко остановился, глядя на разрушения. Деревня перестала существовать.