Н. Цехмистренко - Имя Твоё… Женщина Подмосковья

До Королёва мало кому приходило в голову, что космонавты – это прежде всего люди, с элементарными человеческими потребностями. Им тоже необходимы минуты отдыха. Нужна комната, где они могли бы немного расслабиться или хотя бы просто разогнуться!

Буквально за сутки молодая архитектор выполнила эскиз жилого отсека для корабля «Союз». Здесь и стол-сервант, и диван, и туалет… Проект вполне устроил строгого Королева. Единственное, о чем он попросил, – сделать интерьер более современным. 18 февраля 1964 года усовершенствованный проект отсека был окончательно утвержден.

В воспоминаниях Галины Андреевны есть замечательные детали. Так, будучи ученицей выдающегося акварелиста XIX века Николая Полянинова и обладая безупречным художественным вкусом, Галина Андреевна не удержалась и добавила в эскиз интерьера жилого отсека висящую «на стене» картину. Однако в середине 50-х годов XX века полным ходом шла так называемая «борьба с излишествами» в проектировании и строительстве. С уже существующих зданий убирались элементы архитектурного декора, а вновь строящиеся должны были служить образцом простоты и строгости форм. Этим не совсем творческим делом занималась и Галина Андреевна. Возможно, картина на стене космического корабля, считавшаяся в то время излишним украшательством, стала для нее проявлением свободы творчества в рамках аскетической программы Хрущева.

Как бы то ни было, проект был утвержден самим Королёвым, о строгости и тяжелом характере которого ходили легенды. И раз на эскизе есть картина, значит, она должна быть в отсеке каждого «Союза»! Акварели для бытовых отсеков Балашова рисовала сама. Девять космических кораблей доставили их прямиком к звездам. Можно сказать, это и была ее первая космическая выставка, навсегда оставшаяся в звездной вечности – при возвращении на Землю ее картины сгорели в плотных слоях атмосферы вместе с бытовыми отсеками.

Другая история, которую с удовольствием рассказывает Галина Андреевна, – история с липучками. Дело в том, что во время работы над созданием интерьеров космического корабля не последнее место отводилось подбору отделочных материалов. Нужно было учитывать множество условий и параметров. Например, отсутствие гравитации и сложность ориентирования. Для этого Галиной Андреевной был представлен проект покрытия условного пола зеленой тканью, имитирующей цвет травы, а условного потолка – светлыми тонами. Еще одним важным вопросом стал вопрос фиксации космонавтов. Чтобы они могли в условиях невесомости «присесть» на тот самый милый диванчик с эскиза Балашовой. Для этого взяли простые липучки – кстати говоря, необыкновенно устойчивое крепление. Настолько устойчивое, что космонавты «выплывали» из брюк, когда вставали с дивана, а брюки так и оставались намертво приклеенными к его поверхности. Галина Андреевна учла и это неудобство, придумав ремни фиксации, похожие на те, что используются в самолетах.

После проектирования «Союзов» была программа по разработке лунного орбитального корабля, проектирование орбитальных станций «Салют» и «Мир», участие в создании совместного советско-американского проекта «Союз-Аполлон». Знаменитая эмблема этой программы придумана именно Галиной Андреевной. Оставаясь по сути единственным архитектором и дизайнером в ОКБ-1, Галине Андреевне приходилось выполнять и инженерные расчеты, верно распределять приборы и оборудование, вычислять важнейшие параметры, чтобы не было перекосов и прочих недочетов. Все перечисленные работы были строго «для служебного пользования». Галине Андреевне разрешалось ставить подпись под своими чертежами и эскизами исключительно для применения внутри предприятия.

Говоря о своей многолетней работе в ОКБ-1, Галина Андреевна иронично замечает: «Времени не было совершенно, даже на то, чтобы немного передохнуть за чашкой чая. Если был торт, значит, надо было успеть съесть его за один укус». К тому же в семье молодого архитектора и инженера-физик а (Галина Андреевна вышла замуж за своего одноклассника Юрия Павловича Балашова, который тоже работал в ОКБ-1) подрастала дочь.