Иван Шам - Пороховой закат

Трое мужчин шли через весь дом, минуя двери комнат, которые ещё недавно безрезультатно осматривала девочка, теперь пристально следящая за ними, надеясь обнаружить толпу странных людей. Лили пряталась за выступами, за шкафами, комодами, но как только её жертвы скрывались за очередным поворотом, она выскакивала и, не оглядываясь по сторонам, бежала в ту сторону, где только что их видела. Угол за углом, поворот за поворотом, пока три человека в капюшонах не зашли в зал, находящийся в самом конце коридора. Они захлопнули за собой двери, а Лили, не понимая, как она могла совсем недавно заглядывать в это помещение и не видеть целую толпу собравшихся здесь гостей, побежала следом.

Миновав небольшое расстояние, разделяющее её и разгадку этой тайны, она прижалась к большой деревянной двери, пытаясь услышать, о чем говорят те, кто находится по ту сторону, но, как и раньше, её оглушал лишь звон тишины и её собственное взвинченное от нетерпения разобраться во всём дыхание. Совсем сбитая с толку, она аккуратно приоткрыла дверь, надеясь увидеть сквозь щель стоявшую молча толпу, но просторная комната оказалась пуста.

Никакого намёка на жизнь, кроме юной Лили, которая, осмелев, уже полностью зашла в этот зал. Пустота. Это можно было бы считать магией, если только не представить, что все гости спрятались в одной из тех катакомб, к строительству которых так скрупулёзно относились её отец и дед. Мысль о подземных коридорах пришла Лили в голову совершенно случайно, когда она, усевшись в кресло, стала рассматривать стены и вспомнила, что где-то здесь раньше была ещё одна дверь, которая, похоже, теперь была надёжно спрятана, отчего, получив надежду на разгадку этой тайны, она быстро соскочила на пол и принялась рыскать руками по стенам, где, как ей казалось, она видела раньше этот тайный проход. Но, не успев приступить к разгадке этой головоломки, она услышала, как со двора вновь стал доноситься стук копыт, предвещавший скорый приход новых гостей, которые точно так же исчезнут где-то среди этого мистического пространства.

Подгоняемая нарастающими звуками, Лили начала судорожно лапать стены, проводя руками по всем выступам, пытаясь нажать на все, что попадалось ей, но громкие шаги после короткого затишья вновь послышались. И достаточно близко. Отчего ей пришлось спрятаться за большим креслом, стоящим в самом углу, которое могло бы помешать ей укрыться, будь она хоть чуточку больше, но её детский рост как нельзя лучше способствовал маскировке, что было очень кстати, ведь в тот самый момент, когда она удобно устроилась в своём укрытии, в зал вошло несколько человек, силуэты которых ей было сложно разглядеть ввиду того, что весь возможный обзор был ограничен узкой щелью между креслом и полом.

Они говорили тихо, едва уловимо, словно боялись разбудить эти стены. Компания остановилась напротив одного из книжных шкафов, затем раздался громкий треск, и люди, вошедшие в комнату, погрузились в открывшуюся перед ними тьму, которая тут же поглотила и Лили, со всех ног забежавшую за ними в тайный проход, пока тот вновь не закрылся.

«Зачем же я сюда пошла?» – раздалось у неё в голове, когда свет, исходящий из оставшейся позади комнаты, пропал за хлопнувшей дверью, но пути назад уже не было. Осталось только поддаться своей злобной судьбе, скрывшейся посреди этой тьмы.

Лишившейся возможности использовать своё острое зрение Лили пришлось на ощупь прорываться сквозь непроглядную тьму холодного коридора, ведущего в неизвестном направлении, где она раньше никогда не была, даже когда эти подземелья только строились. Её сюда просто не пускали, поэтому теперь в ней боролись страх и желание увидеть то, что спрятано среди этих тайных ходов, но, не зная, стоит ли вмешиваться в дела взрослых, она остановилась, мысленно пытаясь внести хоть какую-то ясность в то, что происходит. Мысль о том, что этот поход может плохо кончиться не только для неё, но и для её отца, если что-то пойдёт не так, заставила её вспомнить, насколько уютна была её комната, где ещё совсем недавно она сидела возле окна и наблюдала за приезжими экипажами. Ей вдруг захотелось вновь оказаться там, ограждённой от всех опасностей за надёжно закрытой дверью. В этот миг она ощутила, что слёзы снова стали смачивать её высохшие от страха неизвестности щёки, а ноги, едва трясущиеся от холода, начали слегка подкашиваться, словно превращаясь в нежную вату.

Лили почувствовала, что её голова начала кружиться, и хотела было присесть на пол, но вдруг услышала знакомый громкий треск и тихие голоса, отчего тут же резко вскочила, боясь оказаться замеченной, и бросилась куда-то дальше во тьму, которую стал небрежно разъедать зажжённый новой партией гостей факел. Она бежала, спотыкаясь и ударяясь о выступы, настигающие её из пола и стен, обнаруживая руками в темноте широкие проёмы в стенах, она тут же бросалась в них, стараясь не пропустить ни одно ответвление от основного коридора. Ей хотелось спрятаться подальше от тех людей, но она и сама не понимала, осознаёт ли, что, укрываясь от них, всё глубже уходила в тёмные катакомбы, которые теперь уже шли под сильным наклоном, из-за чего Лили приходилось прижиматься к полу. Некоторые коридоры местами прерывались лестницами, некоторые были ровными, но достаточно шершавыми, чтобы не покатиться по ним куда-то вниз.