Максим Сбойчаков - В бой роковой... [документальная повесть]

Тем временем Сергей Закемовский «прогуливался» с невестой Настей по городу. Уже не один раз проводил ее на свою вышку и тут же со свертками в руках и с корзиной они спускались вниз, улицами петляли, выходили па окраину. Спешили ликвидировать улики, замести следы типографии — разобранную печатную машину [15] Ныне эта машина — экспонат Архангельского краеведческого музея. и шрифт.

С последнего «свидания» он вернулся на вышку один, чтобы как следует очистить комнату. Не пришлось: в ней рылись два полицейских, которых обрадовал приход хозяина.

— А, на ловца и зверь бежит, — хихикнул долговязый и, выхватив наган, крикнул: — Руки вверх!

— В чем дело, господа? — попробовал защищаться Сергей. — Я честный почтовый служащий.

— Пшел в участок! Мы те покажем честность.

Его повели вниз, один полицейский спереди, другой сзади с наставленным в спину наганом.

Сверху Сергей окинул взглядом улицу и вздрогнул, увидев Юрченкова. Наверняка тот к нему направляется, тоже в капкан угодит. Черт возьми, и сигнала ему не подашь. Неужели не сообразит? Лишь бы вовремя догадался, не дал повода полицейским прицепиться. Вот глянул на лестницу. Не свернул к дому, ускорил шаги, идет мимо. Значит, заметил. Молодец, Гриша!

Сергей с облегчением вздохнул.

Григорий и в самом деле рассчитывал побывать на вышке, обсудить с Сергеем создавшуюся обстановку, передать то, что наметили они сегодня с Прокашевым. А тут — беда. Надо поспешить к Дмитрию, который ушел домой. Тот должен сейчас же узнать об аресте Закемовского. Требуется изменить план действий.

По Церковной улице, где жил Прокашев, шла полицейская машина, раскидывая мокрый снег. Чего ей здесь понадобилось?.. Не успел додумать, как у дома увидел Евгению, жену Дмитрия. Держала на руках ребенка, рыдая. Какая-то женщина утешала ее.

«Опоздал я с сигналом», — горько подумал Григорий и круто повернул назад. На сердце словно лег камень, но мысль билась в поисках решения — куда идти, что предпринять?

Петров и Сапрыгин стремились разобраться в причинах провала. Не один вопрос вставал перед ними. Чем объяснить, что все члены комитета оказались в тюрьме? На что опиралась в своих действиях контрразведка? На неосторожное поведение подпольщиков? На доносы предателей? А может быть, это просто произвол властей, действие, так сказать, широким захватом — пусть, мол, из десятка один окажется виновным, и хорошо. А какой повод использован для арестов — это неважно.

— Причины, видимо, разные. Но и сами мы хромаем, — поморщился Петров. — Строгости не хватает. Многолюдные собрания устраиваем с отчетами и выборами. Противоречит это конспирации.

Сапрыгин соглашался. Об этом они и после февральского собрания, на котором отчитывался Боев, говорили. Многое из сказанного на нем должно быть достоянием лишь узкого круга. Да и перевыборы комитета не стоило устраивать. Чересчур широкую известность приобрели его члены. Не учли, к каким последствиям это могло привести. Даже среди честных людей на свободе может найтись слабовольный, особенно когда окажется в руках следователя.

— Мы с тобой, Саня, тоже нередко забываем, что перед нами не царская охранка. Методы объединенной контрразведки куда изощренней.

— Согласен, Коля. Сейчас особенно надо предостеречь молодежь от лихачества. Ведь провал комитета — не конец подполья.

И они, ставшие на путь борьбы еще в прошлом веке, вспоминали горькие годы — провалы в Казани, в Нижнем, столыпинские виселицы. Всеми ужасами запугивали их, но гибель товарищей вызывала лишь скорбь и желание заменить их, но не испуг. Ныне и подавно. Борются не одиночки, а массы, познавшие первые плоды революции, массы, у которых есть испытанный вождь — партия большевиков.

Этого врагам не понять. Для них большевик — слепой фанатик. Да и не им знать, что в груди большевика-ленинца горит огонь великих идей, которые увлекают трудящихся, являются источником их неустрашимости и силы.

Старые большевики сосредоточились на сборе сил, на оживлении групп в разных частях города. Действовали больше через Катю. Встречался с людьми и Сапрыгин. Тяжело было видеть семьи репрессированных, в слезах и нищете. Рабочие украдкой собирали для них средства, выделили часть из той суммы, которую оставил Боев.

Однажды Катя принесла такую новость: военные усиленно ведут подготовку к совещанию... по пропаганде. Все начальники суетятся — собирают сведения, факты, предложения.