Екатерина Франк - Под флагом цвета крови и свободы

– Кому он принадлежал?

– Моему отцу, – глухо ответила Морено, глядя мимо него на дорогой для нее футляр. – Когда он уходил в последний раз, то отдал его мне – как талисман. Благодаря нему, думаю, я не умерла на том острове. Быть может, он и вас… – задохнувшись, она умолкла и крепко вцепилась пальцами в фальшборт. Эдвард покачал головой:

– Я всю жизнь был добрым христианином и надеюсь, что силы молитвы для меня окажется достаточно. Лучше оставьте себе эту вещь, она наверняка очень ценна для вас…

– Вам будет нужнее, – резко перебила его девушка, с удивительной даже для нее силой втиснув компас в его ладонь и обхватив ее поверх своими тонкими смуглыми пальцами – те чуть заметно подрагивали. Охваченный внезапным порывом, который сам едва ли смог бы объяснить, Дойли вдруг поймал ее руку и поцеловал, поднял голову – Морено не шелохнулась, глядя на него широко распахнутыми черными глазами – и медленно, осторожно прижался к ее губам своими.

Он ожидал пощечины, испуганного вскрика – хотя такое поведение, быть может, больше подходило дворянке, равной ему, а пиратка просто оттолкнула бы его от себя и обругала последними словами – но Эрнеста не сделала ни того, ни другого. Она вообще не дернулась, когда Эдвард поцеловал ее, лишь приоткрыла теплые губы и трогательно, совсем по–женски зажмурилась, а спустя несколько секунд опустила расслабленную ладонь ему на шею, не желая отстраняться – и все. Едва Дойли отпустил ее, она сразу же убрала руку и прижала к собственной щеке, будто не зная, как поступить дальше. Такой растерянной и беззащитной Эдвард еще ни разу не видел; но продлилось это недолго – немного придя в себя, Морено сразу же снова взглянула на него с прежними теплыми искрами в глазах и чуть заметно усмехнулась, кивнув. Этого было достаточно им обоим, чтобы понять все.

В шлюпке добровольцы сидели, тесно притеревшись друг к другу из–за нехватки места, и на Эдварда то и дело посматривали с любопытством, холодным и недобрым. Конечно, никто не снимал с него обвинений в предательстве, а поцелуй с «мисс штурман», похоже, только усугубил ситуацию – но напрямую никто высказываться не смел, и от этого все становилось еще хуже. Дойли молчал, стараясь смотреть одновременно в карту – ему еще нужно было давать указания сидевшему на румпеле Макферсону – а также по сторонам: не только выглядывать испанские корабли вокруг скал, но и следить за собственными спутниками. Черт знает что, мысленно выдыхал он, левой рукой незаметно ощупывая рукоятку ножа за поясом – осознание собственной вооруженности немного успокаивало.

Он так увлекся этими мыслями и сосредоточенностью на одном лишь коридоре – тот был вполне широк, чтобы пропустить корабль, и вел как раз в нужном направлении – что совершенно забыл о том, чтобы быть начеку каждую секунду. Грянул пушечный залп, и первое же ядро ударило о воду всего в паре ярдов от носа шлюпки; ту занесло вбок ударной волной.

– За борт! – крикнул боцман Макферсон, но это уже и не требовалось: матросы врассыпную бросились в воду, мгновенно окрасившуюся кровью. Следующий залп разнес шлюпку в клочья; три или четыре трупа, разорванные на куски, медленно покачивались на волнах. Канонада не смолкала несколько минут. Когда же уцелевшие матросы, вновь укрывшись за скалами, смогли вынырнуть и осмотреться, Эдварда Дойли среди них уже не было.

При первых же звуках канонады капитан Рэдфорд проклял весь мир и ненавистного «господина бывшего подполковника» – в первую очередь. Эрнеста с глазами, как у почуявшего запах гари в лесу хищника, медленно, грудью пошла прямо на фальшборт, словно не замечая его вовсе. Скорее всего, она бы перемахнула через него также, не глядя, если бы Джек в последнюю секунду не перехватил ее за локти и не оттащил в сторону.

– Не вздумай! У тебя первой нет права рисковать своей жизнью, – прошипел он в ухо отчаянно брыкающейся девушке, но та словно не слышала его. Генри подбежал, ловко обнял ее плечи, зашептал что-то успокаивающее – в этом ему никогда не было равных: Морено отшатнулась от него, как от прокаженного, обняла себя за плечи, но оставила попытки прыгнуть за борт. Вместо этого она заняла свое место рядом с капитаном и впилась напряженным взглядом в узкую полоску воды между скалами, где совсем недавно скрылась шлюпка с добровольцами.

Вначале царила мертвая тишина; однако следом за этим в толще волн показалась темная точка человеческой головы, а за ней – еще и еще. На «Попутном ветре» немного оживились, хотя далеко не для всех это оживление было радостным.