Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

И.В. Сталин заметил:

– Не во всём можно верить разведке…» [29; 234-235].

Очень показательный отрывок: хорошо видно, как советское политическое руководство, в частности, И.В. Сталин, боялось дать гитлеровцам повод к войне, начав проводить мобилизационные мероприятия.

Георгию Константиновичу Жукову в «славную» «демократическую» эпоху не раз «перемыли кости», упрекая его в том, что мемуары его лживы, что в них он старается обелить себя, оправдать свои просчёты и ошибки. Мы не знаем, состоялся ли в точности такой разговор между Сталиным, Жуковым и Тимошенко 14 июня. Но все ныне известные нам события говорят за то, что нечто подобное описываемому Г.К. Жуковым разговору могло быть, да и наверняка было.

Ещё ранее, чем Г.К Жукову, досталось «на орехи» Сталину. Ведь это именно он мешал приведению войск приграничных военных округов в состояние полной боевой готовности, не разрешил своевременно провести мобилизацию и строго на строго запретил поддаваться на немецкие провокации! И вообще, он поставил своё видение событий выше объективных данных, которые у него были (ему их предоставляла наша разведка). Потому и не верил он в то, что Германия на нас нападёт. И потому и не давал нашим военным провести все те толковые мероприятия, которые они предлагали.

В подобных обвинениях глупость и надуманность переплетены с определённой толикой правды. Только и правде даётся такая трактовка, что сразу становится ясно, что Сталин-то во всём и виноват.

Сразу скажем, что Сталин был хорошим политиком. А хороший политик никогда не поставит своё видение реальности выше фактов, эту реальность характеризующих. Если же поставит, то, как политик, он никуда не годится. Другое дело, что даже хороший политик и мудрый государственный деятель может неверно оценить факты в случае какой-нибудь запутанной ситуации и потому принять неверное, ошибочное решение. Но, как известно, «людям свойственно ошибаться», всем, даже политикам, даже талантам и гениям.

Что же до того, что Сталин «не давал и тормозил», то как раз это и есть толика правды. Но делал так Сталин не потому, что поставил своё видение реальности выше фактов, а потому, что очевидными факты не были, положение было очень запутанным.

Вопреки утверждениям, что советская разведка всё точнёхонько докладывала Сталину (вплоть до того, что уже через несколько дней после его утверждения, т.е ещё в декабре 1940 года, у Сталина на столе лежал полный текст плана «Барбаросса», и что дата «22 июня» однозначно называлась нашими разведчиками, как дата нападения Германии на СССР), положение в данном вопросе таковым не являлось. Все серьёзные современные исследователи сейчас сходятся во мнении, что имеющиеся в распоряжении советского руководства разведданные в сочетании с данными, поступающими по дипломатическим каналам, буквально, до начала германского вторжения не давали уверенности, что Германия начнёт войну с Советским Союзом. Тем более, что она нападёт так вероломно.

В частности, о существовании у Германии плана войны против СССР советскому руководству, в самом деле, стало известно ещё в конце декабря 1940 года [15; 7], [82; 305], [88; 163-164], [52; 323-324, 373-374]. Правда, исследователи по сей день расходятся в конкретной дате этого события: одни говорят о том, что это произошло через 11 дней (О. Вишлёв, М. Мельтюхов, П. Ивашутин), другие – через неделю (А. Уткин, Г. Розанов) после подписания плана «Барбаросса» Гитлером, т.е. 29 или 25 декабря. Но сути дела это не меняет. Главное заключается в том, что никаким полным текстом «Барбароссы» советское политическое и военное руководство не располагало [15; 7], и в том, каким путём попала к нему эта информация.

29 декабря 1940 года советский военный атташе в Берлине генерал-майор В.И. Тупиков доложил в Москву о том, что «Гитлер отдал приказ о подготовке к войне с СССР. Война будет объявлена в марте 1941 года. Дано задание о проверке и уточнении этих сведений» [52; 323]. Вот вам и полный текст «Барбароссы» на столе у Сталина через 11 дней!

Естественно, что, получив это донесение, Москва потребовала «более внятного освещения вопроса» [52; 323]. Только 4 января 1941 года из Берлина пришло подтверждение достоверности этой информации, основанной «не на слухах, а на специальном приказе Гитлера, который является сугубо секретным и о котором известно очень немногим лицам» [52; 323]. Однако сам источник этого документа не видел, и в его сообщении содержались следующие сведения:

«Подготовка наступления против СССР началась много раньше, но одно время была несколько приостановлена, так как немцы просчитались с сопротивлением Англии. Немцы рассчитывают весной Англию поставить на колени и освободить себе руки на востоке» [52; 323-324].