Игорь Ривер - Один день лета. Сборник рассказов

– Ну что, дед? – спросил наводчик, посмотрев на возчика. – Разведаешь, что там и как на дороге?

Тот хмуро поднял с телеги карабин и пошел по тележной колее к опушке. Долго смотрел из-за кустов на дорогу и испятнанное свежими воронками поле. Дорога была пуста. На обочине лежал на боку перевернутый взрывом грузовик, рядом с которым валялись три трупа в серых мундирах. Последний снаряд явно не пропал зря.

Вернувшись, он рассказал об увиденном. Раненые хмурились. Ясно было, что немцы дорогу без контроля не оставят и что с утра, а то и нынче же ночью по ней снова пойдет техника. Можно было вернуться через лес в роту, но там в окружении тоже никто перевязкой заниматься не станет, даже если немцы не будут завтра атаковать ее позицию, во что никто не верил. Это та же самая смерть, только с отсрочкой. Оставалось только ехать по полю, держась к юго-востоку, откуда звуков боя слышно не было и надеясь на выносливость лошадки орловской породы. На этом они и сошлись. Ездовой повел телегу к выходу из леса.

У дороги его окликнули сзади.

– Дед, постой! Слышишь? Останови!

Он остановился. Лошадь тоже встала, низко наклонив голову и нюхая трупы немцев.

– Чего еще?

Один из раненых спрыгнул с телеги и, стараясь беречь перевязанную руку, подошел к опрокинутому грузовику.

– С виду-то он вроде целый. Даже гусеницы не слетели.

– Думаешь, заведется?

– Не знаю… Попробовать можно, машина надежная. Танкист, что скажешь?

Тот пожал плечами, глядя на машину одним глазом.

– У нас был такой же, трофейный. Под Харьковом достался. Завести – ничего сложного нет. Зато если поедет, то и по полю пройдет. Он же полугусеничный.

– Ну и как его перевернуть? Нас тут три с половиной инвалида.

– А лошадкой! Дед, выпрягай ее. Вон у них трос буксировочный на крюках, им и зацепим.

Трос натянулся, люди уперлись в кабину и в задний борт “Бюссинга” и тот, тяжело качнувшись, встал на гусеницы. Раненый с помощью возчика выволок из кабины убитого водителя и уселся на его место.

– Лишь бы электролит не вылился из батареи…

Стартер зажужжал и этот звук сменился глухим рыком мощного двигателя.

– Нормалёк! Давайте тяжелых в кузов.

– Только меня, – подал голос наводчик. – Этот уже полчаса, как не дышит. Так и не очнулся. Помогите переползти.

Они разместились в кузове. Возчик, поколебавшись, все-таки снял с одного из немцев китель и подобрал с земли чужую каску. Лошадь привязали сбоку. Поехали. Вел кривой танкист.

Китель он одел сверху, на ватник. Мертвый немец был широк в плечах, вполне налезло. Каску кое-как пристроил на голову и перелез в кабину. Водитель покосился, хмыкнул, но острить не стал. Рана беспокоила его все больше, болела и дергала. Было не до шуток.

Проехали поле, потом обогнули лес, снова выехали на поле, на котором черными громадами, почти не различимыми в багровом свете, идущем с неба, стояли подбитые танки. От них несло гарью и паленым мясом.

– Чьи это? – спросил возчик, чтобы не молчать.

– Немцы, – отозвался водитель. – Видимо их тут подловили. Наши пушкари в засаде сидели и дали прикурить по бортам. Засаду немцы конечно размазали потом. А может, и нет.

Поле кончилось. Следы танковых гусениц слились в одну колею. На нее же свернула и их машина.

– Здесь, похоже, проход в минном поле они сделали, – пояснил танкист тихо. – Значит и нам здесь ехать. Лишь бы прямо в корму “тигру” не уткнуться. А, черт! Накликал.

Впереди мигнул свет. Ручной фонарик. Машина приняла вправо, объезжая его и тут прозвучало короткое:

– Halt! (1)

– Сиди, не отвечай ничего. Понял? – прошептал возчик и, не дожидаясь согласия, высунулся из кабины, задев каской верх двери.

– Hier Verwundets. (2)

Луч фонарика скользнул по капоту “Бюссинга” и сквозь стекло уперся в лицо сидевшему за рулем танкиста. Тот зажмурился. Бинты на голове были видны превосходно. Немец спросил:

– Wer sind Sie? (3)

– Das fünfte Bataillon. Feldwebel Speer. Kein verwandter. (4)

В темноте рассмеялись.

– Bring Sie weiter, Speer. Es gibt einen Verband, du wirst Sie entladen. (5)

– Ich würde die Russen nicht treffen. In welcher Seite sind Sie? (6)

– Drehen Sie nicht aus der Straße und schalten Sie die Scheinwerfer. Sie sind nach Süden zurückgezogen. Morgen früh angreifen. (7)

– Es ist klar. (8)

Ездовой захлопнул дверь и кивнул водителю: “Поехали”. Тот нажал на педаль. Грузовик тронулся, проезжая по обочине мимо стоящих на дороге немецких танков. Когда те кончились, он сказал:

– Ловко ты отбрехался. Хорошо по-ихнему шпрехаешь.

– Я же учителем до войны работал. Немецкого языка. Попал под оккупацию, а как наши вернулись – призвали. Вот и служу.