Игорь Алексеев - На пересечении миров, веков и границ

Весной 1978 года Владимирский предложил мне продлить командировку ещё на год. Я позвонил Куракину, который не возражал против продления. Получив продление, я продолжил свою работу, но уже в апреле-мае мне позвонил Макаров и предложил ориентировочно в августе-сентябре того же года досрочно вернуться, заняв освободившуюся должность начальника рекламного отдела. На мои возражения, что я коммерсант, а не рекламщик, он обратил мое внимание, что мне ещё надо заканчивать академию, а на этой должности я смогу сам выбирать свои командировки. После же академии они с Куракиным могут пообещать мне выезд в какую-нибудь западную страну, либо перевод на руководящую должность в коммерческое подразделение. Пришлось согласиться. По согласованию с Владимирским в июне я отправил Иру с детьми и с большинством наших вещей в Москву, чтобы она оставила детей маме, а сама вернулась ко мне, с тем, чтобы мы вместе провели прощальное турне, посетив основных моих партнеров в Чехии, Моравии и Словакии.

Пока семьи не было, я форсировал ремонт аварийной Волги-24, которую я ещё в марте купил на одном из предприятий, с которыми работал. Пришлось переварить пороги, сменить крылья, отремонтировать двигатель, перекрасить машину и кое-что ещё по мелочам – Владимир Александрович разрешил мне заниматься ремонтом машины в торгпредском гараже, где был весь необходимый инструмент и подъемники. До отъезда я ремонтировал машину не торопясь только в свои нечастые выходные дни, куда Ира с детьми приносили мне на обед бульон с пирожками, а Костя пытался мне в чём-нибудь помочь. Но ремонт машины я сумел закончить только за день до приезда моего сменщика.

Как только Ира вернулась, мы допаковали наши вещи и впервые поехали в совместную командировку по стране. Яблонец, Чески Будейовице, Брно, Простейов и, наконец, Братислава. Во всех городах, кроме Братиславы, партнеры сами заказывали нам хорошие гостиницы, организовывали прощальные обеды или ужины и, там, где нам нужно было обсудить деловые вопросы, выделяли Ире на это время сопровождающего, чтобы она могла ознакомиться с городом и окрестностями. В Братиславе же нас принимал Юло Форстхоффер, Генеральный директор Словацкого треста ликеро-водочной и пищевой продукции ЛИКО, который неоднократно бывал и даже ночевал у нас дома. Долгое время проработавший главным советником ликеро-водочной промышленности Кубы, он хорошо разбирался не только в технологии производства, но и в общей конъюнктуре рынка. По его инициативе трест ЛИКО приобрел у Лицензинторга 4 лицензии, включая лицензию на непрерывный способ производства шампанского. В Братиславе они с женой поселили нас у себя дома. Прекрасная дружная семья, в которой было четверо детей, превратила наш визит к ним в праздник. Пока мы с Юлой занимались своими делами, в основном пробуя напитки из коллекции словацкого и кубинского производства, его жена Анна и старшая дочка позвали Иру на кухню учить ее готовить различные чисто словацкие блюда, по мере готовности которых все дружно сели за стол. Поданные в качестве главного блюда брынзовые галушки потрясли мое воображение и мои вкусовые рецепторы: галушки, изготовленные из теста с примесью творога, подавались посыпанные тертой брынзой и политые вытопленным салом со шкварками, таяли во рту. Расставались мы с этой семьей, как с родственниками. В Москве же, после нашего возвращения, протокольная служба категорически запретила мне принимать кого-либо из иностранцев дома. В порядке исключения нам с Ирой по одному разу разрешили без присутствия напарников пригласить Юло, а также и некоторых других близких чехословацких друзей в рестораны, после которых ни Юло, ни другие друзья по приезду в Москву мне больше не звонили.

После прощальной поездки я отправил Иру в Москву, а сам встретил своего сменщика из Лицензинторга – Эдика Веденеева с семьей, передал ему все дела, познакомил с партнерами в Праге и на своей капитально отремонтированной Волге, нагруженной самыми тяжелыми остатками багажа, поехал домой. По пути я заехал в Варшаву к своему хорошему знакомому по комитету комсомола министерства, в Минск – к приятелю по спортивным мероприятиям, у которых переночевал.

Из-за опасения быть ограбленным старался больше нигде не останавливаться и, поэтому мечтал, как по приезду Ира меня накормит. 30 августа прибываю в Москву. Заперев машину, звоню в дверь квартиры. Никто не открывает! Звоню Валентине Васильевне. Она меня успокаивает: Ты не волнуйся: дети у меня, а Ира сейчас подъедет. Начинаю волноваться ещё больше: а почему дети не дома? Приезжает Ира, входим в квартиру и … я в шоке: вся мебель на балконах, обои сорваны.