Эрик Джагер - Последняя дуэль. Правдивая история преступления, страсти и судебного поединка

Как только все конструкции на поле были отремонтированы или перестроены, перешли к подготовке самой арены. Землю внутри ограждения перекопали, чтобы очистить ее от любых инородных предметов или неровностей вроде корней и камней. Затем каждый дюйм земли посыпали слоем чистого просеянного песка. Песок делал поле гладким, ровным, пригодным для честного боя. Он впитывал кровь, пролитую воинами во время битвы, поэтому закованные в латы противники не рисковали поскользнуться, когда оставляли лошадей и продолжали бой пешими.

У огражденного поля монастыря Сен-Мартен было много ранних предшественников, поскольку судебный поединок берет начало с эпохи античности. В «Илиаде» Гомера, действие которой происходит в конце Бронзового века (примерно 1200 до н. э.) описан поединок из-за Елены Троянской. Битва шла на тщательно подготовленном поле. Перед поединком произносили молитвы и приносили в жертву животное. Римляне строили специальные арены для кровавых поединков гладиаторов, которые процветали во времена раннего христианства. И хотя в Римском праве не было определения судебного поединка как такового, античные арены, которыми была усеяна средневековая Европа иногда использовались для таких боев.

В Нормандии традиция проводить поединки возникла в XIX веке с приходом викингов. Они часто проводили такие битвы на островах, где камнями выкладывали круг, выделяя поле сражения. У скандинавов было принято вызывать соперника на дуэль, чтобы оспорить его претензии на участок земли или даже на жену.

В конце XIV века даже короли предлагали сразиться друг другу на закрытом поле чтобы разрешить территориальные споры. Во времена Столетней войны короли Франции и Англии регулярно вызывали друг друга на дуэли. В 1388 году король Ричард II, которому тогда было всего шестнадцать лет, предложил поединок четырнадцатилетнему Карлу VI и его дядям-регентам. Но тогда ничего из этого не вышло, поскольку предложение было скорее переговорной тактикой нежели настоящим вызовом.

Существует легенда о том, как однажды перед собором Нотр-Дам соорудили арену для поединка между человеком и собакой. История гласит, что в 1372 году одного королевского фаворита нашли убитым в его поместье под Парижем. Убийство раскрыть не удалось, пока не заметили, что собака жертвы, огромная борзая, очень преданная своему хозяину, каждый раз начинала рычать и лаять при виде одного человека. Все знали, что этот человек, Ришар Макер, завидовал покойному, его положению при дворе короля. Когда королю рассказали о том, как ведет себя собака, он расценил это как обвинение и приказал, чтобы Макер и собака сразились на судебном поединке.

В назначенный день огромная толпа собралась вокруг деревянного ограждения, установленного перед собором Нотр-Дам. Макер вооружился дубиной, а собаке дали большую бочку, открытую с обеих сторон, где она могла укрыться. Согласно одному отчету: «Как только собаку спустили с привязи, она без промедления ринулась на своего противника, зная, что первым должен нападать апеллянт. Но Макер, угрожая огромной дубиной, не подпускал собаку близко, и она бегала вокруг него на безопасном для себя расстоянии. Выжидая, собака крутилась тут и там и, наконец, улучив удобный момент, она прыгнула на противника и вцепилась зубами ему в горло. Собака схватила Макера зубами так сильно, что повалила на землю. Макер закричал, моля о пощаде». После того как Макера высвободили из клыков собаки, он сознался в преступлении и был повешен на Монфоконе».

Этот случай фигурирует во многих книгах по истории Франции, и поэты даже слагали о нем стихи, хотя маловероятно, что это произошло на самом деле. Но даже если это выдуманная история, она иллюстрирует популярное верование, что в кровавом поединке между «равными» мог быть вынесен справедливый вердикт. Король, который, по некоторым сведениям, присутствовал на поединке человека и собаки, счел итог поединка «знамением чудесного суда Божьего».

В середине сентября, когда парламент вынес решение в деле Карружа — Ле Гри, король Карл и его дяди уже уехали из Парижа во Фландрию, чтобы собрать там великую армаду для нашествия на Англию. Летом в присутствии Карла рыцарь вызвал оруженосца на поединок, и юный монарх с интересом следил за развитием конфликта вплоть до отъезда из Парижа. Король был в Аррасе, по пути в порт Слёйс, когда его известили о том, что парламент назначил поединок на конец ноября. Впереди было еще целых два месяца, а Карл планировал вернуться с триумфом из Англии гораздо раньше.