Николай Васильев - Удачи поручика Ржевского

— Вообще-то у нас все танцы были уже расписаны, — нашлась Анна. — А той крале кавалеров, видимо, не хватило. Но что-то мы заболтались, как бы не опоздать к ужину. Вы ведь на ужин идете поручик? Или караулы проверяете?

— На ужин, — сказал Ржевский с тяжким вздохом, но вдруг отбросил фиглярство и спросил:

— Но почему вы все еще здесь, в Несвиже? Ваш обоз выехал из Гродно одним из первых…

— Наше семейство приветил Доминик Радзивилл, — пояснила Анна. — Мы к этому времени устали трястись в карете, а он сообщил, что армия Багратиона идет к Несвижу и нас потом с собой заберет. Мы тут уже три дня отдыхаем.

— А Доминик за Анечкой ухлестывает, — наябедничала 16-летняя Софья. — Хотя он женат и его супруга находится в замке. Только мы ее почти не видим.

— Все ты у нас видишь, все то знаешь, — зловещим тоном процедила Анна.

— Вот! — торжествующе воскликнул Ржевский. — Что я говорил? Вы уже ссоритесь! Так шутливо переговариваясь, они достигли дверей обеденного зала и вошли по приглашению маршалка. Девушки улизнули на свой край стола, а Дмитрия маршалок усадил рядом с его полковником и совсем недалеко от Багратиона.

— Ну, можно начинать, — громогласно пошутил Петр Иванович. — Герой нашей армии явился к столу. Виват поручику Ржевскому! И все офицеры, весело улыбаясь, воскликнули «Виват» и стукнулись бокалами с шампанским. Вслед за ними бокалы подняли и хозяева дома с домочадцами, а также прочие гости. После чего начался обычный жор, почти не перебиваемый разговорами. Впрочем, минут через десять-пятнадцать первый аппетит был утолен, и Багратион вновь обратился к Дмитрию.

— Так как вы, поручик, можете объяснить нам свою кровожадность?

Все мы чинно отступаем, вяло перестреливаемся, отмахиваемся от поляков наполеоновских сабельками, а вы вдруг взяли и уложили своим взводом за два присеста более эскадрона улан! Наполеон может сильно на нас обидеться и нашлет уже своих церберов: Даву или Мюрата… И что нам тогда делать, куда бечь? Отвечайте, поручик.

— Мне очень хочется поделиться с Вами, Ваше сиятельство, своей мудростью, — доверительно стал отвечать поручик, — но сегодня две девушки, здесь присутствующие, доказали мне, как быстро распространяются слухи в наше время. Поэтому я буду говорить иносказательно. Церберы — это же могучие собаки? Биться с ними грудь в грудь — самоубийственное занятие. Но собаки куда глупее человека, их можно обхитрить. Кидаете этому церберу кость влево, а сами бьете ему ногой по яйцам справа! Вот как-то так… Многочисленные смешки в кругу офицеров были Ржевскому наградой, а улыбающийся Багратион погрозил пальцем:

— Пору-учик! Среди нас ведь есть да-амы… Надо было выразиться еще иносказательнее.

— Виноват, медам э мадмуазелле! Лучше бить по тестикулам! — рявкнул Ржевский. Тут уже дружно захохотал весь зал, в том числе и дамы с мамзелями… В конце обеда Багратион вновь обратился к Ржевскому:

— Поручик! Ваш полковник намекнул мне, что вы являетесь знатоком анекдотов. Не поделитесь с обществом избранными перлами?

— Только без пошлостей, Ржевский! — рыкнул Новосельцев.

— Как можно, Ваше высокоблагородие… Что же рассказать? А, вот…

Вызывает командир полка к себе такого же поручика и кричит: Поручик!

Вы вечно хвастаете, что на дуэлях стреляете только в воздух. А вчера всадили пулю капитану Щербатову в лоб! Как это понимать?

— Промазал, ваше высокоблагородие… Офицеры улыбнулись.

— Вот еще про дуэль, — сказал Ржевский. — Корнет наскакивает на того же поручика: Вы трус и подлец! Я вызываю вас на дуэль!

— Я не приду, — говорит поручик.

— Как? Почему?

— Потому что я трус и подлец. Багратион качнул головой:

— Не пройдет. Вылетит из офицеров. Есть что-то посмешней?

— Есть с перчинкой, — сказал Ржевский.

— Но не переборщи, — буркнул Новосельцев. Дмитрий ухмыльнулся и сказал:

— На балу некая дама спрашивает того же поручика: — Известно, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. А через что лежит путь мужчины к сердцу женщины?

— Хм, на этом пути желательно не лежать, а стоять!

— Грубо, но точно, — ухмыльнулся князь. — Давайте еще…

— Тогда все тот же бал и та же дама, которая любопытствует:

— Поручик, у меня не слишком глубокое декольте? Тот смотрит в декольте сверху вниз и спрашивает:

— На женской груди волосы растут?

— Что вы?! Конечно, нет!

— Тогда глубокое, мадам. В ответ раздалось, наконец, искреннее ржание. Но верхом популярности Ржевского стал прочтенный вполголоса стишок, от которого все мужчины схватились за животики: