Элисон Уэйр - Анна Болейн. Страсть короля

В сопровождении императора и короля регентша во главе своей обширной свиты под триумфальный звон церковных колоколов въехала на заполненные народом улицы Турне. Вечером во дворце епископа устроили роскошный пир. Маргарита сидела между виконтом Лайлом и королем Генрихом. Со своего места, расположенного намного ниже главного стола, установленного на помосте, Анна наблюдала за тем, как прекрасный лорд заигрывал с ее госпожой.

Позже, когда дамы готовили регентшу ко сну, Маргарита была оживлена и рассыпалась в похвалах английскому виконту.

– Еще ни разу с момента смерти моего дорогого герцога я не встречала мужчины, к которому почувствовала бы влечение, – призналась она, пока ей расчесывали волосы. – Я больше не ощущаю себя скорбящей леди, но ощущаю себя леди, которой есть на что надеяться.

Анна и ее подружки filles d’honneur изумленно переглянулись. Ведь их госпожа поклялась больше никогда не выходить замуж!

Маргарита улыбнулась:

– Я знаю, о чем вы думаете. Но разве я не могу немного развлечься? Или мне не известны правила этой игры в любовь?

Однако тут было нечто большее. Через пару дней поползли слухи, что лорд Лайл сделал предложение. Регентша ничего не ответила, она продолжала улыбаться своей таинственной улыбкой и делать вид, что все это тонко продуманная игра. Такое случается при дворах, говорила она. Но если бы вы увидели ее вместе с лордом Лайлом, то решили бы, что они любовники во всех смыслах. Когда виконт с королем, оба в великолепных пурпурных накидках, вышли на турнирную площадку, Маргарита Австрийская в знак расположения отдала Лайлу свой шарф – встала со своего места на трибуне и привязала его к копью избранника. Потом, прикрыв ладонью рот и тяжело дыша, наблюдала, как раз за разом сшибались противники и ломались копья. Наконец объявили ничью; король и его компаньоны совершили круг почета по турнирной площадке, отвешивая дамам размашистые поклоны.

В тот же вечер Анна присутствовала на пышном банкете, который давал король Генрих в честь регентши и эрцгерцога Карла, последний – бедняжка! – выглядел так, будто предпочел бы находиться где-нибудь в другом месте. После того как тетка хмуро глянула на племянника, тот сделал над собой усилие и постарался вступить в общение, но было очевидно: королю Генриху приходилось нелегко.

Одну за другой подавали новые перемены блюд – их было, наверное, не меньше сотни, подсчитала Анна, – и еда была отменная. После банкета по сигналу своей госпожи Анна и другие фрейлины встали и вместе с ней исполнили несколько танцев под звуки виел, гобоев и свирелей. Сперва величавый бассе, затем более живой алмейн, под который публика начала притопывать ногами и хлопать в ладоши. Было заметно, что Маргарита демонстрирует свои умения для удовольствия лорда Лайла, но король Генрих вдруг скинул дублет и башмаки и закружил ее, а затем – к вящему удовольствию друзей и всего общества, – сверкая пятками, в одних чулках, заскакал рядом с ней, как олень.

После этого Генрих, виконт Лайл и еще несколько лордов и джентльменов на время удалились, а когда вернулись, облаченные в накидки и береты из золотой парчи, то устроили представление с песнями и танцами. Накидки и головные уборы они потом сняли и раздали дамам. Король Генрих лично вручил свой берет без удержу смеявшейся Анне, которая выпила слишком много доброго рейнского вина.

– А вы кто, прекрасная девица? – спросил король.

Он тоже был навеселе. Это чувствовалось по дыханию. Вблизи король выглядел моложе своих двадцати двух лет, его чистая кожа порозовела и покрылась испариной. Голубые глаза блестели в свете свечей. И все равно Анна не могла постичь, что такого находят в нем женщины.

– Ваша милость, я Анна Болейн, – присев в грациозном реверансе, ответила она; это умение Анна отточила до совершенства. – Мой отец, сэр Томас, служит вам в качестве посла. – И под игривым углом водрузила берет на голову поверх стянутых сеточкой из жемчуга волос.

– Вам идет, – сделал ей комплимент король. – Не доставите ли мне удовольствие потанцевать с вами, госпожа Анна?

Анна снова сделала реверанс, и Генрих повел ее танцевать живой бранль; оба они скакали и выбрасывали в стороны ноги, а придворные взяли их в кольцо и аплодировали.

– Браво! – выкрикнула регентша, стоявшая рядом с виконтом Лайлом.

– Браво, Гарри! – подхватил ее клич виконт.

Музыка приблизилась к финалу, король поклонился, поблагодарил Анну и отвернулся. Позже она видела его танцующим с Этьенеттой де Лабом: Генрих не отрывал взгляда от своей партнерши, потом наклонился и поцеловал ее в губы. Анна нахмурилась. Разве это не запрещено? У Генриха есть жена, королева, зачем ему играть в придворную любовь?