Андрей Серба - Быть Руси под княгиней-христианкой

— Хочешь сказать, что Всемила пребывала во власти сопровождавших её жриц смерти-Мары и послушно следовала их воле? Но как подобное могло случиться?

— Как? Сейчас узнаешь. — Краса протянула руку к великой княгине, обхватила пальцами её правое запястье и положила Ольгину ладонь на свой живот. — Как думаешь, чьё дитя я ношу в чреве?

— Если верить разговорам о тебе и воеводе Свенельде, это ваш будущий ребёнок.

— Верно, это наш сын. Но, прежде чем я стала от Свенельда непраздна, он должен был полюбить меня как никакую другую женщину, что уже были у него в то время и на которых он положил глаз, дабы обладать ими взамен надоевших. Думаешь, этого легко было добиться, ежели в Киеве и округе сколько угодно дев и молодых женщин, внешне ничем не хуже меня, а Свенельдова слава и щедрость, с которой он одаривал любимых женщин, заставляли льнуть их к нему, как пчёл на мёд. Однако я достигла своего. И не столько умом, красотой, молодостью, сколько тем, что заставила воеводу видеть себя такой, какой желала сама, смогла заставить его мыслить так, как нужно было мне, заставила его поступать так, как требовалось мне. Прежде чем стать вожделенной для Свенельда и быть владычицей его желаний, я покорила его разум и стала управлять его чувствами, как своими.

— Хотя ты молода, Краса, однако у тебя ум настоящей жены, — одобрительно заметила Ольга. — Но это к слову. Как понимаю, для тебя Свенельд является тем, кем была Всемила для жриц богини смерти-Мары, а ты играешь роль всесильных жриц, безраздельно повелевающих волей и, значит, телом и поступками вдовой княгини?

— Примерно так, сестра. Примерно потому, что я обычная ведьмочка и могу лишь возбуждать, усиливать или уменьшать чувства, питаемые ко мне другими людьми, но мне не по силам полностью покорить себе их волю или навязать собственную. Чтобы обладать такой способностью, мало иметь полученный тобой дар богов, надобно научиться у жрецов, как применять его. А это непросто и требует длительного времени.

— Значит, у одной из жриц богини смерти-Мары, не отходивших от Всемилы последние дни её жизни, были упомянутый тобой дар богов и умение распорядиться им?

— Может быть. А возможно, и нет. Ведь лишить человека воли или заставить его следовать чужой можно и другими способами. Ты слыхала о траве забвения? Настой из неё стирает память человека, делает его несмышлёным, как малое дитя, позволяет внушать ему любые мысли. Кто знает, каким образом жрецы богини смерти-Мары вынудили княгиню Всемилу повиноваться им, главное в другом — то, что было проделано жрицами по велению верховного жреца Перуна, может быть повторено ими и с другим неугодным человеком.

— Например, со мной, — спокойно произнесла Ольга. — С этим предостережением ты и пришла ко мне, Краса?

— Да, с ним. Но не пришла, а примчалась со всей быстротой, на которую способна в моём теперешнем положении. Потому что жрица, способная и согласившаяся заставить тебя якобы по собственной воле взойти на погребальный костёр Игоря, верховным жрецом Перуна уже найдена и со дня на день будет в Киеве.

— Со дня на день? — усмехнулась Ольга. — Уж не в Хазарской или Ляшской земле сыскал верховный жрец себе помощницу, коли ей столько времени надобно добираться до Киева? Неужто Русь оскудела на подобных умельцев и умелиц?

— Другими словами, ты хочешь знать, что мне известно об этой жрице? Отвечу. Она — старшая жрица Чернобога, владыки подземных сил и хозяина духов зла. Почитатели Чернобога верят, что человеческая душа не уносится с дымом погребального костра сразу на Небо, а ещё сорок суток пребывает на земле. Лишь после этого, перейдя через «Забыть-реку», отделяющую мир живых от мира мёртвых, и напившись из неё, душа устремляется к предкам. Напиться из «Забыть-реки» следовало потому, что её вода лишила душу памяти о прошлом, и это навсегда порывало её связь с миром живых. За водой из «Забыть-реки» сейчас и отправилась старшая жрица Чернобога. Ею она намерена напоить тебя.

— Напоить? На моё согласие верховный жрец конечно же не рассчитывает, значит, он собирается заставить меня вкусить воды «Забыть-реки» силой?

— Конечно. Охрану великокняжеского терема и тебя лично несут гридни, подобранные ещё Игорем, большинство из них — язычники. Ты уверена, что среди них нет таких, для кого повиновение богу воинов-русичей Перуну значит больше, нежели верность княгине-христианке? Что стоит пяти-шести таким гридням явиться к тебе ночью в опочивальню и насильно вынудить напиться воды из «Забыть-реки», после чего ты станешь во всём послушна воле жриц Чернобога, пособниц верховного жреца Перуна?