Андрей Серба - Быть Руси под княгиней-христианкой

— Глубокоуважаемый полководец, добившийся блистательной победы над русами, разреши недостойному отнять у тебя немного драгоценного времени, — почтительно произнёс старик, до земли кланяясь Али. — Уверяю, что ты не пожалеешь об этом.

— Ты хочешь нечто мне сообщить?

— Да, умнейший из смертных.

Али поморщился.

— Старик, я не люблю лести. Говори, с чем явился.

— Позволь мне сказать это тебе с глазу на глаз.

— Считаешь, что это так важно? — Али ещё раз окинул старика придирчивым взглядом, встретился с его умными глазами и решил выслушать незнакомца. — Хорошо, ступай со мной в шатёр.

В шатре они уселись друг против друга за низеньким столиком, Али указал старику на поднос с фруктами.

— Угощайся. А заодно ответь, почему ты назвал меня полководцем, добившимся победы над русами? Разве не знаешь, что нашими войсками во всех битвах предводительствовал мой брат Эль-мерзебан Мохаммед? В том числе и в последней, где русы... были вынуждены отступить и в которой погиб их главный воевода Олег.

— Вот именно, предводительствовал во всех битвах и терпел в них поражения. Но потом рядом с ним появился ты, свежим взглядом посмотрел на все, понял сильные и слабые стороны противника, сделал из увиденного правильные выводы. Результат этого — неудачное для русов последнее сражение. Разве не ясно всякому здравомыслящему человеку, что так ловко устроенная засада плод мыслей не Эль-мерзебана, а твоих? Ты постиг не только военное дело, но и многие другие науки, развивающие ум, сообразительность. Это как раз тот случай, когда лавры за выигранную битву достаются не её истинному творцу.

— Ты многое знаешь, старик, — усмехнулся Али, катая по столу взятый с подноса крупный апельсин. — В отличие от тебя, я даже не знаю, с кем беседую. Может, представишься?

— Я — купец из Хазарии. Точнее, бывший купец, поскольку вторжение русов в Арран и захват Бердаа разорили меня и сделали нищим.

Али рассмеялся.

— Старик, ты слишком умён, чтобы допустить своё разорение и тем более стать нищим. Но если тебе нужно или хочется выглядеть в моих глазах несчастным, я сделаю вид, что поверил тебе. Итак, что привело тебя ко мне? Ты ведь не льстишь себя надеждой, что я собираюсь возместить тебе понесённые убытки либо иным способом поправить пришедшие в упадок торговые дела?

— Подобных мыслей у меня нет и в помине. А привело меня к тебе желание оказать помощь в борьбе с засевшими в Шегристане русами и викингами. Они не только твои враги, но и мои.

— Как хазарин-иудей, ты не можешь стать в строй борцов за веру Аллаха. Если верить в твоё разорение, ты не в состоянии поддержать меня деньгами. Значит, ты пришёл дать мне совет? — улыбнулся Али. — Почему ты решил, что именно в них я сейчас больше всего нуждаюсь?

— Хорошие советы ещё не вредили никому, даже самому умному. А если мой совет покажется тебе пустым, можешь его сразу забыть.

— В чём же он заключается?

— Эль-мерзебан выступил против Хусейна, тебе в его отсутствие предстоит не допустить, чтобы хозяева Аррана вновь стали русы и викинги. Но зачем сражаться с ними и лить кровь своих воинов, которые ещё могут тебе понадобиться, если брат потерпит поражение или погибнет, ведь существует возможность добиться всего другим путём? Например, стравить русов и викингов между собой, а затем добить победителя, либо разобщить их и поступить с каждым в отдельности, как тебе будет угодно. Признайся, что такая мысль приходила тебе в голову.

— И не раз, старик. Однако даже самая умная мысль не приносит пользы, если не знаешь, как претворить её в жизнь. Ты, надеюсь, это знаешь, ибо в противном случае твой совет не стоит ничего?

— Я знаю это, иначе не осмелился бы отнимать у тебя время. Главный воевода Свенельд и ярл Эрик сейчас по-разному смотрят на оборону Бердаа: первый, выполняя волю великого князя, будет защищать его при любых обстоятельствах, второй мечтает поскорее убраться с награбленной добычей. Мешают Эрику сделать это клятва служить великому киевскому князю до конца Кавказского похода и боязнь, что по пути к ладьям его уничтожит твоё войско. Но разве нельзя убрать стоящие перед ярлом преграды, не позволяющие ему порвать с русами?

— Как? — недоверчиво посмотрел на старика Али. — Допустим, я пообещаю ярлу и его викингам безопасный проход к Куре, но поверит ли он мне? Особенно теперь, когда крепостные рвы вокруг стен Шегристана завалены доверху тысячами тел мусульман-заложников, казнённых по его приказу, а многие мои воины поклялись Аллаху уничтожить Эрика? К тому же я уверен, что он будет настаивать на уходе из Аррана со всей захваченной здесь добычей. Но даже если мне удастся всё это уладить, как быть с его службой киевскому князю? Эрик — друг князя Игоря, Русь стала для него вторым домом, и ему трудно будет решиться на предательство.