Томас Делонэ - Томас из Рэдинга

В это время в гостиницу явились музыканты и в благодарность за подарок, полученный ими от Коля накануне, хотели дать ему утреннюю серенаду.

-- Он сел на лошадь, -- сказал им хозяин, -- и уехал еще до зари.

В гостинице ночевал также один путещественник, который хотел бы проехать вместе с господином Колем до Рэдинга. Хозяин на его вопрос о Коле ответил, что он сам посадил его на лошадь и тот давно уже уехал. Вскоре прибыл владелец кобылы, который повсюду спрашивал, не сбежала ли у кого лошадь, и все отвечали, что нет.

Наконец, он прибыл к гостинице "Журавля", где останавливался Коль, и, подозвав конюшенных мальчиков, спросил их, не пропала ли у них лошадь, и они ответили, что нет.

-- Ну, так, -- сказал он, -- я вижу, что моя кобыла кой на что годится: я отправляю ее одну на луг, а она возвращается вдвоем...

Так прошли этот день и следующая ночь.

Но день спустя жена Коля, удивляязь, что ее супруг нее еще не возвращается, послала верхового ему навстречу.

-- И если ты, -- сказала она, -- не встретишь его до Кольбрука, спроси о нем в гостинице "Журавля", а если и там ты его не найдешь, поезжай в Лондон, потому что он или болен, или с ним случилось какое-нибудь несчастие.

Человек сделал, как ему было приказано, и, когда он спросил о Коле в "Журавле", ему ответили, что он в такой-то день выехал к себе. Тогда, недоумевая, что бы могло случиться с его господином, он навел справки в городе, и кто-то сказал ему про лошадь, которая была найдена ночью на дороге, и никто не знал, откуда она явилась. Он пошел посмотреть лошадь, признал ее и вернулся в "Журавль". Хозяин гостиницы, видя это, испугался и на следующую ночь скрылся. Человек отправился к судье и попросил его содействия; вскоре после этого пришло известие, что Джарман, хозяин "Журавля", исчез. Тогда все заговорили, что, конечно, это он и убил Коля. Музыканты рассказывали про то, как ответил им Джарман, когда они пришли для того, чтобы исполнить утреннюю серенаду в честь Коля. Жена была арестована, допрошена и во всем призналась. Вскоре был арестован, в виндзорском лесу и сам Джарман. Он и его жена были повешены, после того как они рассказали о всем, как оно было.

Он признался, что, будучи плотником, он смастерил этот трап на шарнирах, выдуманный его женой, и что таким способом они убили сорок человек. Несмотря на все те деньги, которые они таким путем себе присваивали, их дела не преуспевали, и они были до самой смерти у всех в долгу.

После того как королю сообщили об этом убийстве, он в течение семи дней был так печален и удручен, что не хотел ни о чем слышать. Он дал приказ, чтобы дом, где Коль был убит, был сожжен и чтобы впредь никто не имел права строить на этом проклятом участке.

Состояние Коля ко времени его смерти достигало значительных размеров; у него на дому было занято каждый день сто слуг и сорок служанок. Кроме того, он давал зарабатывать средства жизни приблизительно двум; или трем стам людей: чесальщикам, прядильщикам и многим другим жителям. Его жена до конца осталась вдовой и перед смертью завещала большую сумму денег недавно перед тем основанному монастырю. Его дочь вышла замуж за богатого и благородного дворянина, от которого у ней было много детей. И всем известно, что река, куда труп Коля был брошен, с тех пор называется рекой Коль, а город -- Кольбруком.

Жена Сэттона из Салисбэри, разрешившись благополучно от бремени сыном, задала пышный обед по поводу своего выздоровления, на которое явились жена Симона из Саусзэмтна и жены некоторых других суконщиков, с той лишь целью, чтобы принять участие в торжественном обряде и в увеселениях.

Крэб, Ласочка и Королек прислуживали этим дамам за столом, и было так, как говорит старая пословица: "Где много женщин, там много слов". Так именно и было в этот день. Там была такая болтовня, что пословица вполне оправдалась. Одни говорили о легкомыслии своих мужей, другие -- о глупости своих горничных, некоторый расценивали туалеты других женщин, иные рассказывали пикантные истории о своих соседках. Одним словом, за всем столом не было ни одной, у которой нехватило бы тем для разговора, хотя бы до следующего дня. Когда Крэб, Ласочка и Королек приметили это, они условились между собой, что, как только у какой-нибудь из дам окажется на тарелке хороший кусок мяса, они подсовывают ей свой собственный, а от них берут то, что получше. В этом они и начали упражняться. Женщины этого не замечали, всецело занятые своими разговорами. Наконец, одна из них обратила внимание на то, что ее кусок мяса исчез. Она сказала тогда прислуживающим, что их бесстыдство превосходит их усердие.