Фёдор Абрамов - В СМЕРШе. Записки контрразведчика

Далее в указанном документе Абрамов сетует: «Поручаемая мне работа большей частью была механическая. Понятно, что я, будучи по своему характеру сангвиником, не всегда находил в ней удовлетворение… и думаю, что в ближайшем будущем мне предоставят более живую работу, соответствующую моему характеру…» Уточним лишь, что при этом не прошло и месяца после поступления Абрамова на службу в органы «Смерш», ему 23 года. По результатам проверки непосредственным начальником Абрамова капитаном К. были высказаны пожелания руководству отдела: «Перевести т. Абрамова на более живую оперативную работу. На это у него достаточно личных качеств».

Как было указано выше, содержание работы лично Абрамова и всего Отдела контрразведки НКО «Смерш» Архангельского военного округа не отражено в имеющихся в личном деле документах. Безусловно, что эта тема заслуживает стать предметом особого исследования. Пока же, дабы получить представление о работе органов «Смерш», можно обратиться к ставшей уже классической повести В. Богомолова «В августе 44-го». Речь в ней идет о выявлении и захвате группы немецких диверсантов в Западной Украине, однако широко известно, что и на Карельском фронте, и в Архангельской области — территории, оперативно обслуживаемой данным ОКР «Смерш», заброска немецких диверсионных групп была совсем не редкостью.

Ш. Галимов в своем исследовании жизни и творчества писателя отмечает:

«Федор Абрамов не любил рассказывать о своих окопных буднях и фронтовых переживаниях. …Военную тему он оставил на потом, как возможный последующий этап своего творчества. Но так и не подошел к ней» (Галимов Ш. «Федор Абрамов: Творчество, личность»). Можно дополнить, что и служба в контрразведке не нашла значительного отражения в произведениях Абрамова. А ведь большую половину военного лихолетья, 2,5 года, он служил в органах «Смерш». В 6 томе собрания сочинений Ф. А. Абрамова (Санкт-Петербург, 1994 г.) опубликованы «наброски разных лет» под общим названием «Кто он?». Наброски носят, безусловно, автобиографический характер, на что указывает ряд деталей. Герою Абрамова свойственны поиск справедливости, острое сопереживание человеческой судьбе. В стремлении не допустить осуждения невиновного он идет на риск своей карьере и своему будущему, но добивается того, что найден истинный, а не мнимый предатель, на которого указывали многочисленные улики.

Возможно, одной из причин долгого молчания на эту тему и отсутствия прижизненного издания этих заметок является данное Абрамовым при поступлении на службу в ОК НКО «Смерш» АрхВО письменное обязательство: «Хранить в строжайшем секрете все сведения и данные о работе органов и войск НКВД, ни под каким видом не разглашать их и не делиться ими даже со своими ближайшими родственниками и друзьями…»

Впереди были полгода войны, но Абрамова не оставляло стремление к знаниям. 27 ноября 1944 года он представляет рапорт на имя начальника ОК ОКР «Смерш» АрхВО майора Рудиченко, в котором высказывает намерение поступить на заочное обучение в Архангельский педагогический институт, в связи с чем просит запросить руководство отдела документы об окончании им трех курсов филологического факультета ЛГУ. Такой запрос в ЛГУ был направлен.

Прошел без малого год. Отгремел салют победы. К Мавзолею на Красной площади были брошены стяги поверженных немецких боевых соединений. Советские люди возвращались к мирной жизни. В августе 1945 года в адрес начальника ОКР «Смерш» Беломорского военного округа генерал-майора Головлева приходит долгожданный для Абрамова ответ ректора Ленинградского государственного ордена Ленина университета профессора А. А. Вознесенского, в котором он категорично просит «направить для завершения образования бывшего студента 3-го курса филологического факультета… т. Абрамова Федора Александровича…»

Безусловно, профессор Вознесенский не ошибся, по окончании университета Абрамов поступает в аспирантуру и уже в 1951 году защищает кандидатскую диссертацию, с 1956 по 1960 год он заведует кафедрой советской литературы ЛГУ. С 1960 года Ф. Абрамов целиком посвящает себя художественному творчеству. Так и не состоялась возможная учеба Абрамова в стенах Архангельского государственного пединститута, но состоялся ученый-филолог и большой писатель, воспевший красоту северной земли и своих земляков, совершавших ежедневный подвиг в годы войны и послевоенных лишений.