Дмитрий Миропольский - American’ец [Жизнь и удивительные приключения авантюриста графа Фёдора Ивановича Толстого]

Увы, Николай Петрович Резанов оказался не столь удачливым и опытным путешественником, как Фёдор Иванович Толстой. В дороге его застала зима, но спать на снегу и преодолевать замёрзшие реки камергер был не готов. Он постоянно хворал, а в один из дней лишился чувств прямо в седле, упал с лошади и раскроил себе голову, как в пророческих снах. Резанов умер на полпути к столице, с трудом добравшись только до Красноярска.

Безутешная Консепсьон так и не вышла замуж. Предание гласит, что по утрам она садилась на берегу и смотрела в море — там, где в Сан-Франциско теперь стоит знаменитый мост «Золотые ворота». Особняк Резанова в Петербурге не сохранился. Во второй половине XIX века на его месте выстроили доходный дом Мурузи, где в первой половине XX века селились известные литераторы, а во второй — жил до эмиграции Иосиф Бродский. От могилы Николая Петровича в Красноярске тоже не осталось и следа: её уничтожили во время прокладки теплотрассы.

Граф Фёдор Иванович Толстой по прозванию Американец, поручик лейб-гвардии Преображенского полка, после кругосветного плавания всё же был разжалован. Это повторялось потом неоднократно: лихого рубаку подвергали ссылке и заключению в крепость, увольняли от службы — и каждый раз он снова вставал в строй, когда Отечеству грозила опасность. Подвигами на войне со шведами боевые заслуги Фёдора Ивановича не ограничивались. Например, на Отечественную войну 1812 года граф ушёл простым ратником, но отчаянной храбростью и воинским умением вернул себе чины с орденами, командовал полком, был тяжело ранен и среди современников числился героем наравне с Денисом Давыдовым.

Фёдор Иванович обвенчался со своею цыганкой — и двери многих благородных домов оказались для него закрыты. Не унывая, граф жил с женой в любви и согласии. Только горе ходило за ними по пятам: Авдотья Тугаева рожала одного ребёнка за другим, но все они скоро умирали. Фёдор Иванович полагал, что это — наказание свыше за убийства на дуэлях и в поминальном синодике перечислил одиннадцать человек, которых понапрасну лишил жизни. Со смертью каждого ребёнка он вычёркивал одно из имён. Когда страшный список окончился, граф записал в синодике: «Квит!» — и в самом деле, его дочь Прасковья, которую называл он кудрявым цыганёночком, прожила долго.

Прасковья Фёдоровна стала женой друга Льва Толстого, с которого написан Стива Облонский в романе «Анна Каренина». Сам Лев Николаевич доводился Фёдору Ивановичу двоюродным племянником, был хорошо знаком с дядей, восхищался им — и в молодости по примеру Американца изрядно шалил в карты, проиграв однажды знаменитый яснополянский дом. Лев Толстой признавался, что хотел бы много рассказать про этого необыкновенного, преступного и привлекательного человека; так Фёдор Иванович Толстой сделался прототипом героев повести «Два гусара» и романа «Война и мир»…

…а образ Анны Карениной был написан с Марии Гартунг, дочери Александра Сергеевича Пушкина. С великим поэтом Фёдора Ивановича связывали долгие непростые отношения, от самой сердечной дружбы до опасного противостояния. Одно время Пушкин искал дуэли с Толстым, тренировал для пистолета руку тяжёлой тростью — и вполне мог бы стать двенадцатым в поминальном синодике непобедимого графа. По счастью, дело уладили миром. Именно Фёдор Иванович сватал за друга-поэта Наталью Гончарову, а когда свадьба, наконец, состоялась — посажёным отцом на ней был Иван Александрович Нарышкин, отец Саши Нарышкина, убитого Толстым на дуэли после неловкой шутки за карточным столом.

Удивительные совпадения, которые сопровождали Фёдора Ивановича всю жизнь, продолжались даже после его смерти: путь возродившегося поручика Толстого из Америки обратно в Петербург начался в гавани Трёх святителей на острове Кадьяк в Америке, а через сорок один год многогрешного полковника Толстого отпели в церкви Трёх святителей у Красных ворот в Москве.

Когда в комедии «Горе от ума» Грибоедов упомянул, что ночной разбойник, дуэлист Фёдор Иванович крепко на руку не чист — граф не вспылил, сдержался, но посоветовал автору текст исправить:

— Для верности портрета напиши уж лучше в картишках на руку не чист, чтобы не подумали, что я табакерки со стола ворую!

Писали и говорили про Фёдора Ивановича Толстого много разного и по-разному: кто правду, кто неправду, кто с обожанием, кто со злобой… Таким разным он и остался навсегда в истории — отчаянный храбрец и насмешливый плут, верный друг и смертельный противник, несравненный любимец женщин и нежно любящий отец, столичный граф и алеутский охотник, знаменитый российский авантюрист и кругосветный путешественник по прозванию