Ричард Артус - Судьба изгоя

Зашумели горожане недовольные таким ответом. Послышались грозные выкрики рассерженных людей. Юрий Данилович, не ожидавший такой реакции горожан на свои слова, поспешно покинул город и уехал в Новгород.

— Ничего-ничего. Когда совсем припечет и на коленях ко мне приползете, я вам это припомню. — Погрозил он кулаком городским стенам.

— Надо к Давиду второе посольство снаряжать. — Выступил вперед перед горожанами, псковский посадник Селила Алексич. — Даже если не примет наше предложение на княжение в помощи точно не откажет.

Как ни уговаривали его послы Псковские на смену места жительства, Давид ответил отказом. И не потому, что держал камень за пазухой, помня, как его из города в изгои отправили. И не потому, что боялся гнева Гедимина. Как раз-таки он был-бы только рад если-бы Давид принял предложение псковичей. Что ни говори, а у любого правителя на первом месте стоит задача расширения сфер влияния и поддержки. А уж потом только личные отношения. Вот только бросить город, ставший ему родным домом Давид не согласился-бы ни за что на свете. Огорченные результатами переговоров псковичи засобирались в обратный путь, когда к городу подъехало второе посольство.

— Ты сам говорил. Что где-бы ты ни был, чтобы ты не делал, но коль нужда в тебе будет аль опасность, какая городу угрожать. То ты в беде не оставишь и на помощь всегда придешь. — Заговорили псковичи, обступив Давида со всех сторон.

— От своих слов не отказываюсь. — Кивнул головой Давид и, повернувшись к Туру с Богшей сказал. — Готовьте дружину к походу.

Хорошо обученной городенской дружине немного понадобилось времени на сборы. Как правило, громоздкие обозы за собой не таскали, всегда налегке выступали для быстроты передвижения. Поэтому помощь Пскову не заставила себя ждать. Давида и его воинов город встретил криками радости.

— Радоваться позже будем. Вот немцам шеи намылим, и Гдов обратно вернем. Вот тогда и отпразднуем. — Хлопнул по плечу Селилы Алексича Давид. — А сейчас займись лучше ополчением, да на стены их поставь.

— Зачем на стены? — Удивился посадник. — Как же мы Гдов отбивать тогда будем?

— А мы не будем. — Ответил ему, улыбнувшись, Давид. — Они нам сами его вернут.

— Это как это?

— Всему свое время. Ты лучше псковскую дружину к дальнему походу подготовь.

Качая из стороны в сторону головой, ничего не понимающий Селила Алексич пошел выполнять данное ему Давидом поручение.

— Как я понимаю у тебя уже план готов. Может, поделишься, как крестоносцев бить будем? — Поинтересовался у Давида стоявший за его спиной Тур.

— Конечно поделюсь. — Повернулся к нему Давид. — Тем более что в моем плане Богушу, — посмотрел князь на стоявшего рядом с Туром дружинника, — отдельная роль определена. И от того как ты с ней справишься многое зависть будет.

Через некоторое время небольшой отряд всадников возглавляемых Богушем покинул город и направился в сторону Гдова, где стояло рыцарское войско. Объединенные вместе городенская и псковская дружины выступили в поход несколькими днями позже.

Обойдя крестоносцев стороной, Давид как снег на голову ворвался в Эстляндию. Дружинники разрушали все, что попадалось им на пути, оставляя за своей спиной только развалины да пепел. Грабили и поджигали католические храмы, убивали монахов. Как уже говорил. Жестокость она и есть жестокость. И в этом мы мало чем отличаемся от других. По-другому никак. Война, она и есть война. И этим все сказано. Так же был взят на меч и разграблен Ревель, нынешний Таллинн. Крестоносцы, оставив псковские пределы, поспешили вернуться домой. Какие уж тут завоевания, когда у тебя собственный дом грабят.

Обуреваемые жаждой праведного мщения они принялись гоняться за Давидом. Почему гоняться? Да потому что Давид боя не принимал. А благодаря разведчикам Богуша зная полную расстановку сил противника как-бы издеваясь, бил рыцарей то в правую, то в левую скулу. Рыцари от такой наглости зверели еще больше. Забыв о всякой осторожности, они гнали своих коней по следам дружины тщетно надеясь догнать беглецов. Затяжной забег окончился тогда, когда Давид с дружиной укрылся за стенами Пскова. Три дня как безумные рыцари кидались на стены, неся при этом огромные потери. В конце концов, осознав, что их осталось не так уж и много. И что в таком состоянии теперь они сильно рискуют, оставаясь вблизи города, крестоносцы поспешно отступили.

Все эти три дня Давид находился на городских стенах отбивая штурм за штурмом. И только когда крестоносцы отошли от города разрешил своим воинам отдохнуть. Преследовать противника не стал. Ни к чему ему и городу лишние потери. Враг и так уходит.