Гэри Дженнингс - Наследник

Что шептал ей на ухо Матео, она мне так и не сказала.

Мои раны Елена пестовала так же заботливо, как и в прошлый раз в Веракрусе. Весь день я лежал в постели, приходя в себя. Для меня это было своего рода бегством от действительности, приятным, но явно недолгим, не говоря уж о постоянном напряжённом ожидании: мне чудилось, что вот-вот нагрянут люди вице-короля, чтобы меня схватить. Матео ошибся, не добив Луиса. Замысел моего друга — выдать Луиса стражникам за меня — был абсурдным: конечно, некоторое внешнее сходство между нами существовало, но как только Луис придёт в себя, обман тут же раскроется.

Я проклинал Матео: надо же было придумать такую глупость!

Несколько дней спустя Елена вошла ко мне в комнату с несколько расстроенным видом.

— Он умер.

— Кто?

— Кристо Бастард. Почти сразу по задержании мой дядя приказал убить его, в назидание прочим бунтовщикам.

— Ты имеешь в виду Луиса? Но как... как они могли так чудовищно ошибиться, ведь наверняка он объяснил, кем является на самом деле?

— Я не знаю.

Елена заплакала, и я обнял её.

— Я знаю, Луис был сущим дьяволом, — всхлипывала девушка, — но это злобная старуха, его бабка, во всём виновата. Я никогда его не любила. По правде сказать, Луис и привлекательным-то не был, он и друзей настоящих не имел. Но он был рядом со мной почти всю мою жизнь. И не важно, что бы там Луис ни говорил, я точно знаю, что его любовь ко мне была неподдельной.

Имелись и другие новости — Матео получил от вице-короля награду и был провозглашён настоящим героем, чуть ли не в одиночку очистившим дворец от мятежной черни и схватившим самого Кристо Бастарда, увы, лишь после того, как этот бандит убил Рамона де Альву.

Я слушал всё это, буквально разинув от изумления рот. ¡Dios mio! Боже мой! Впрочем, если вдуматься, тут и удивляться нечему. Надо полагать, Матео продумал всё заранее, ещё когда разрабатывал первоначальный план восстания.

Той ночью, когда я лежал в постели, слуга по приказу Елены принёс в спальню сосуд с разогретым до кипения маслом. Когда он ушёл, Елена заперла дверь изнутри на засов, присела на краешек моей кровати и сказала:

— Ты всё допытывался, что шептал мне Матео? Он наставлял меня, велев сделать кое-что. Вот только боюсь, это может тебе не понравиться.

Мой взгляд невольно обратился к горячему маслу.

— Эй, но ты ведь не собираешься прижигать этим мои раны?

— Нет, ты ведь сам говорил мне, что от этого толку мало. Я собираюсь покапать им тебе на лицо.

— ¡Santa Maria! Да ты такая же сумасшедшая, как Матео. Ты что, вознамерилась сделать меня неузнаваемым, стерев моё лицо?

Елена наклонилась и поцеловала меня мягкими холодными губами, после чего погладила пальцами мои щёки.

— Помнишь, я говорила тебе, что ты кое-кого мне напоминаешь?

— Да, сначала я подумал, что это тот вонючий lépero, Кристо Бастард, которому ты помогла спастись. Но теперь вижу, что моё сходство с доном Эдуардо вдохновило тебя...

— Нет, дон Кристо-Карлос-Луис, уж не знаю, как тебя лучше называть. Ничего подобного. Мне далеко не сразу удалось сообразить, что ты напоминаешь мне Луиса. Вы оба далеко не так красивы, как покойный дон Эдуардо.

— Спасибо на добром слове.

— Но у вас обоих имеется с ним некоторое сходство.

Я снова покосился на масло. Похоже, Елена всерьёз вознамерилась украсить мою физиономию отметинами, которые сошли бы за оспины.

— И не думай, я не дам тебе это сделать.

— Это необходимо. Будет, конечно, больно, но боль скоро пройдёт.

— Ага, боль пройдёт, а метки останутся на всю жизнь. Всякий раз, видя своё лицо в зеркале, я буду вспоминать Луиса и ненавидеть сам себя.

— Другого выхода нет.

— Этим ты никого не проведёшь...

— Милый, подумай как следует. У Луиса не было близких друзей, кроме Рамона. А этот злодей уже в аду. У Луиса нет семьи, не считая родственников в Испании, которые не видели его уже много лет.

Мой дядя — вот, пожалуй, единственный человек, знавший его более или менее хорошо. Луис не был ни дружелюбен, ни общителен. Он сторонился как мужчин, так и женщин. Его бабушка, ну и в меньшей степени я, — вот и все, с кем он был близок.

— Но ты же сама сказала, твой дядя неплохо знал Луиса. Мало того, он видел нас обоих вместе.

— Ага, и что он в таком случае доложит королю? Что не сумел отличить маркиза от нищего разбойника и вздёрнул благородного юношу без лишних проволочек? Можешь не беспокоиться, дядя и бровью не поведёт, когда мой муж, дон Луис, вернётся в город, залечив свои раны. Ну а чтобы быть уверенными, что при твоём появлении вице-король не грохнется в обморок, я его к этому заранее подготовлю — тонкими намёками.