Стивен Прессфилд - Солдаты Александра. Дорога сражений

Итак, на носу долгожданный мир. Македонские войска с облегчением собирают манатки. Все бы хорошо, но у меня есть проблема.

Шинар отказывается выходить за меня замуж.

В честь своего бракосочетания с Роксаной, которое намечено провести в Бактре, во дворце Хорина, наш царь приготовил щедрые дары для тех воинов, что, последовав его примеру, возьмут себе азиатских жен. Эти счастливцы произнесут слова брачного обета одновременно с царственной парой.

Но нас с Шинар среди них не будет.

Это все та же старая песня. Имя ей — ашаара.

— И не проси. Если я что-то для тебя значу, даже не заикайся!

Можно ли вообще понять женщину? Ведь она носит во чреве мое дитя!

— А что ты тогда сделаешь? Уйдешь?

А ведь уйдет. Судя по отчаянию в темных глазах, с нее станется.

— Так ты не отступишься? Так и будешь терзать меня?

— Да! Ты должна объяснить мне все, чтобы я понял. Раз и навсегда.

Она садится, сгорбившись, словно под тяжкой ношей.

— Ты не дашь мне воды?

Я даю ей воды — холодной, с дольками абрикоса, как она любит.

— Ашаара, Матфей, это не просто обычай, это основа всей нашей жизни. Позволив тебе, чужаку и завоевателю, опекать меня, я навлекла позор и гнев наших богов не только на себя, но и на весь свой род. Я стала бенг, бесприютной изгнанницей, и уже никогда не вернусь в лоно семьи.

Меня это возмущает.

— Какая же ты бесприютная, если у тебя есть я? Твой Бог не властен надо мной, а когда брачная клятва соединит нас, Он не будет властен и над тобой.

Она мрачно улыбается.

— Бог… да, может быть. Но не другие.

Она имеет в виду свою родню. Своего брата.

Моя возлюбленная — истинная дочь Афганистана, дитя пустынь, где ей выпало возрастать. Пытаться понять ее — все равно что пытаться вобрать в себя весь этот край с его охристыми горами и небом в клочьях гонимых бурями облаков.

Единственный, кто хоть как-то может влиять на нее, — это мой брат. По заключении мирного соглашения отряд Филиппа первым направляется в Бактру для деликатной подготовки тамошних жителей к грандиозному свадебному обряду. Перед отъездом брат заходит к нам в гости с блюдом багии (бараньих колбасок, зажаренных с чечевицей) и кувшином сливового вина.

Живот у Шинар уже сделался тугим, что твой барабан, постучишь пальцем — звук как у арбуза. Филипп от всего этого просто в восторге. Как дядюшке будущего младенца ему многое дозволяется, например прикладывать к животу ухо. Когда малыш начинает толкаться, и брат, и Шинар заливаются счастливым смехом.

Потом Филипп напускает на себя строгий вид. Он хочет поговорить, в этом доме назрела проблема. И Шинар не отмахивается от него, как отмахнулась бы от меня, а чинно садится и делается серьезной.

Первым делом Филипп заявляет, что Шинар просто обязана выйти за меня замуж. Если уж не из желания как-то упрочить свое положение, то ради блага еще не рожденного малыша.

— Пойми, Шинар, теперь ты в ответе не только за себя, но и за того, кому даешь жизнь. Сама понимаешь, в одиночку тебе в этой стране ребенка не вырастить, а ни один афганский мужчина никогда не возьмет в дом жену с македонским отродьем. Здесь у мальца нет будущего, зато Македония предоставит ему все права. Там твоему сыну — или дочурке, если ты вдруг разродишься девчушкой, — ничего не придется стыдиться. Дети героев у нас, как правило, окружены всеобщим вниманием, да и растут они среди сверстников, чьи матери собраны со всех концов мира.

Он видит печаль на лице Шинар и продолжает:

— Девочка, милая, я знаю: ты считаешь, что Небеса от тебя отвернулись. Может, оно так и было, не знаю, но в наше время все быстро меняется. Да и мне что-то не верится в этакую суровость. Вышние силы все-таки не безжалостны, несчастья, обрушившиеся на вашу страну, должны тронуть их. Свидетельство тому вызревает в твоем чреве. Твои вины, если таковые имелись, уже искуплены твоими страданиями. Бог протягивает тебе руку, Шинар, так прими же ее с благодарностью и без сомнений. Ибо есть ли кощунство большее, чем неверие в милосердие Неба?

Свадьбу Александра с Роксаной, как уже говорилось, намечено провести в городе Бактра, в неприступной крепости на горе Бал Тегриб. Народное празднество по персидскому обыкновению пройдет под открытым небом. Все македонские полководцы и старшие командиры, а также добрая половина афганских царьков, князьков и вождей соберутся отметить это событие во дворце Кох-и-Ваз, резиденции военачальника Хорина.