Григорий Максимов - Когти чёрных орлов

Усевшись у открытого окна, в пол оборота к большому венецианскому зеркалу, Алексей уединился в своей спальне с месье Марисом, чтобы следующий час должным образом посветить туалету. Как никто зная толк в этом деле, француз учил его как и в какой последовательности надевать платье, как укладывать волосы и затем выбеливать их пудрой, сколько пудры стоит наносить на лицо, куда лучше поместить мушку, и, конечно же, как и какой аромат духов следует выбрать. Каждый утренний туалет Алексея превращался в урок стиля и хорошего тона, за которым искушённый учитель не уставал преподносить что-то новое и постоянно заставлять своего подопечного повторять старое. Но зато Алексей мог быть спокоен за то, как он выглядит и ведёт себя в почтенном обществе. Но кроме прочего месье Марис учил его играть в преферанс, игрой в который он сам только и жил одно время, и разбираться в хороших винах, к коим сам был весьма не равнодушен.

Начав с нательной сорочки, они продолжили плотно облегающими мужскими чулками. Затем, доходящими до колен, узкими штанами кюлотами, с боков застёгнутыми на пуговицы, и коротким безрукавным жилетом. Самой сложной и долгой частью «одевания» была укладка волос и обеление их пудрой, после которой, доходящие длиной до плеч волосы, приобретшие надлежащий белоснежный цвет, стягивались на затылке шнурком и затыкались в мешочек, украшенный чёрной розеткой. После укладки и побелки волос несколько тонких слоёв пудры были нанесены на лицо. Потом на правую щёку посажена крохотная чёрная мушка. В качестве галстука надевался квадратный чёрный платок, сложенный по диагонали и концами завязанный на затылке, а спереди украшенный большой булавкой. В самом конце месье Марис помог Алексею надеть роскошный тёмно-синий фрак.

В то время, пока француз обильно натирал пудрой его голову, Алексей решил заговорить со своим другом и наставником.

— Месье Марис, а каково же всё таки ваше настоящее имя? Готов поклясться чем угодно, что «де Жуанвиль» не настоящее имя, — как бы промежду прочим, жмурясь от попадающей в глаза пудры, спросил Алексей, старательно проговорив каждое слово по французски.

— Ах, мой дорогой друг. Вы проницательны не по годам и как всегда абсолютно правы. Но, увы, я вряд ли смогу его вспомнить. Я забыл его сразу же, как только пересёк границу Шампани и Лотарингии, и ничто не свете не заставит меня вспомнить его. Меня не заставит сделать это даже испанский сапог. Я был де Тервиллем, де Бриссаком, де Клиссоном, малышом Пьером и даже отпрыском тайной, мало кому известной, линии династии Робертинов. Пока ненастный балтийский ветер, в одну холодную дождливую ночь, не занёс меня в Санкт-Петербург, ко двору нашей любимой и обожаемой Софии-Фредерики-Августы, — витиевато, продолжая напудривать волосы своего господина, ответил учитель хороших манер.

— Если я не ошибаюсь, это сталось после того, как вам пришлось срочно бежать из Стокгольма, поскольку там вам грозила виселица, — тут же, прямо и беззастенчиво, спросил Алексей.

— Мой друг, кто вам мог сказать такую ужасную глупость? — немного деланно возмутился француз. — Стокгольм слишком холоден и чванлив, и только! У этих скандинавов снобизма, порой, больше, чем у лондонцев и парижан вместе взятых. К тому же, я всегда недолюбливал этих еретиков-протестантов, считающих, что каждый из них может напрямую общаться с господом Богом, не прибегая к помощи священников и их святых причастий. Да и король Густав Третий отнюдь не так добр и щедр, как наша государыня-императрица. Впрочем, одного шведа я всё таки обожаю, — также путано и витиевато ответил учитель хороших манер.

— Карла Линнея? — тут же спросил Алексей.

— Именно, мой дорогой друг! Его книга «Система природы» просто потрясающая! Многие говорят, что она бросает вызов самой Библии, — ответил месье Марис.

На считанную минуту вновь воцарилось молчание.

— И всё таки, месье Марис, почему именно Жуанвиль? Вас тяготит к давним былинным временам Людовика Святого? — спросил Алексей в момент, когда француз начал белить пудрой его лицо.

— Ну к золотым былинным временам Людовика Святого не может не тяготить. А что до летописца Жуанвиля- его книги о святом короле имелись в библиотеке моего покойного батюшки. Именно по ним я в детстве учился читать, — с горьким вздохом ответил месье Марис.

Помогая своему подопечному одевать фрак, учитель хороших манер, согласно долгу службы, решил ему кое что напомнить:

— И главное, мой дорогой друг, оставьте, наконец, вашу дурную привычку наедаться одними горячими закусками, кои подают в самом начале трапезы. Помните, как я учил вас трапезничать, так, чтобы не перегружать нутро и сохранить интерес к кушанию на протяжении всего застолья, каким бы долгим и обильным оно ни было. Всегда помните: когда, чего и сколько следует съесть. И самое главное, во время подачи пряных мясных блюд, будьте особенно осторожны с красным столовым вином.