Дмитрий Пучков - По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты

Но с поля боя отступали и поврежденные японские броненосцы, преследовать русских до внешнего рейда Порт-Артура у них уже не было сил. А после 8 вечера в контакте с противником из японцев остались лишь миноносцы: им было приказано, как только опустится ночь, предпринять попытку торпедной атаки на отстающие от строя поврежденные корабли…

Компактной группой, сохраняющей кильватерный строй, шли домой только «Пересвет», «Победа» и «Полтава». Остальные двигались порознь, но к утру большинство проигравшей бой эскадры оказалось в Артуре.

«Ретвизану», похоже, досталось больше всех: он получил 21 попадание только крупными калибрами, не считая шестидюймовых. К счастью, не добавилось много подводных повреждений, а переборки ранее затопленного носового отсека выдержали. Но 14 орудий главного и среднего калибра вышли из строя, а попадание фугаса под основание дальномерного поста лишило броненосец носовой группы оптики и сигнальных прожекторов.

«Победа» получила всего несколько снарядов, но один из них пришелся ниже ватерлинии. Были повреждены три 6-дюймовых и одно 10-дюймовое орудия. «Пересвет» лишился возможности пользоваться первой башней, у него было выбита вся средняя артиллерия правого борта. По оценкам инженерной комиссии в Порт-Артуре, броненосец получил не менее 40 снарядов, из них треть – крупных калибров. Потери в личном составе – 13 убитых и 69 раненых, причем среди последних и командир капитан I ранга Бойсман.

Вернувшихся в Порт-Артур ждала незавидная судьба. Гораздо больше повезло тем, кто помнил боевые инструкции Витгефта.

«Диана» ночью отбилась от торпедной атаки, а потом взяла и потихоньку легла на обратный курс – в открытое море… В городе долго считали ее погибшей, но она обнаружилась потом во французском Сайгоне, на интернировании. Инструкция Витгефта, предписывающая после боя идти или во Владивосток, или в нейтральные воды, но в осажденную крепость не возвращаться, оказалась для нее сильнее приказов Ухтомского.

Избитый при прорыве «Аскольд» интернировался в Шанхае. И перспектива очень длительного ремонта избавила его от вопроса, интернироваться или нет. Все равно невесть сколько торчать сначала в доке, любезно предоставленном германскими союзниками, а потом у стенки портовых мастерских!..

Из миноносцев в город вернулись только трое. Остальные тоже предпочли нейтральные акватории и пакт об интернировании бессмысленному сидению в дурацкой осаде. Только один миноносец – «Бурный» – погиб в результате навигационной аварии, напоровшись на скальную мель в районе мыса Шантунг.

«Новик» так и вовсе нигде интернироваться не стал. После прорыва его видели некоторое время с «Аскольдом». Потом крейсер забежал в Циндао, взял там 250 тонн угля и словно растворился на морских просторах. Японские крейсера искали его по всему Желтому морю – и не нашли. Потому что нахальства бывшего макаровского фаворита хватило, представьте себе, на то, чтобы обойти Японию с юга! Угля до Владивостока ему, правда, все же недостало, на последнем этапе перехода даже пришлось пользоваться… дровами!

«Новик» на десятый день своего похода зашел в Корсаковский пост на острове Сахалин. Тут его и застал японский крейсер «Цусима». После нового боя, изрядно потрепав неприятеля и истратив остатки боезапаса, «Новик» был уже не в силах продолжать движение к Владивостоку. А «Цусима» еще и раззвонил по радио на полокеана, где русский прячется, и вызвал подкрепление. Чтобы не сдаваться приближающимся превосходящим силам врага, «Новик» открыл кингстоны… Правда, позже он все-таки очутился в плену: южная половина Сахалина по мирному договору отошла японцам, и те ухитрились поднять крейсер со дна.

А что до «Цесаревича»… Вот тут судьба вышла поистине удивительная. Насколько не повезло ему в какой-то момент в бою, настолько же военная фортуна оказалась на его стороне ночью. Бывший флагман не нашел во мраке ни своих, ни чужих, счастливо избежал торпед и в Артур не вернулся. У него не действовали обе башни главного калибра. Но, несмотря на повреждения и сгоревшие в пожаре штурманские документы, он без карт спокойно добрался до нейтрального Циндао. Его потери в личном составе были 54 человека, из них убитыми 12, считая и адмирала.

Несколько слов о японцах. У них более всех побит был «Микаса»: японский флагман потерял 32 моряка убитыми и 82 ранеными. Спардек его был разбит двенадцатидюймовыми снарядами. Грот-мачта, подсеченная крупным осколком, держалась на честном слове. Кормовая башня была повреждена в первой фазе боя, одно из орудий в ней разбито. К финалу сражения «Микаса» не шевелил уже обеими башнями главного калибра, из шестидюймовых пушек в исправности осталась одна. На мостике одним снарядом убило и ранило больше 20 офицеров и матросов, причем погибли оба адъютанта Того и флагманский артиллерист. Главнокомандующему же только порвало мундир осколком на излете…