Марина Кравцова - Царский венец

— Никому не говорите об этом предсказании, — тихо сказал Ники, обращаясь к Георгию.

Греческий принц Георгий ещё мальчиком подружился с русским наследником престола, когда гостил в Петергофе. Этот молодой человек был из тех людей, что умеют вызывать к себе любовь без особых со своей стороны усилий.

Джоржи, как звали его друзья, был высокого роста, носил изящные усики, а глаза его всегда смеялись. Он быстр и находчив. И сейчас его путешествие с юным Николаем по Востоку было предусмотрено промыслом Божиим. Но принц, разумеется, не подозревал об этом...

Киото — японская столица. Стрельба из луков и скачки в национальных японских костюмах. Чайные домики и золотистые кимоно. Базар в европейском доме маленького губернатора — принц Георгий покупает бамбуковую трость.

Городок Отсу близ Киото. В чудесный апрельский день Ники и Георгий возвращались на рикшах от губернатора, довольные, преисполненные разнообразных ярких впечатлений. Завернули на узкую улочку, где любопытной массой толпился по обеим сторонам народ. Проход был неширок, и свита следовала за принцами длинной вереницей. Ники, с интересом разглядывая японцев, чуть повернул голову и... первый удар, который мог стать смертельным, цели не достиг — сабля лишь скользнула над ухом цесаревича. Брызнула кровь, но Николай сумел увернуться от второго удара и спрыгнул на мостовую. Японцы в страхе разбежались. Фанатик преследовал безоружного цесаревича, но принц Георгий не отставал. Оглянувшись, Ники увидел, как Георгий изо всех сил бьёт полицейского купленной сегодня на базаре бамбуковой тростью...

Потом уже подоспевшие полицейские тащили за ноги своего преступного собрата, получившего удар по шее собственной саблей, а Николай, из раны которого обильно текла кровь, успокаивал свиту и старался держаться на ногах. Думал он сейчас только об одном: как воспримут известие о покушении на наследника российского престола самые дорогие ему люди: мама, отец и... и, конечно же, Аликс.

«Мы всё время думаем о тебе, — написала позже тётушка, — и можешь легко представить, какие ужасные мгновения мы пережили, когда узнали об этом опасном инциденте в Японии. Бедная Пелли (так в письмах великая княгиня называла Аликс) очень переживала».

Когда Ники вернулся в Петербург, отец, внешне ничем не выразивший волнения, от сердца поблагодарил принца Георгия и попросил у него трость, которой тот сбил преступника с ног...

Спустя немного времени принц задумчиво вертел в руках эту судьбоносную бамбуковую палку, спасшую жизнь русского цесаревича и теперь чудесно украшенную по приказу императора Александра III — бриллианты ослепительно играли на свету! — и повторял еле слышно: — ...и трость будет сильнее меча, и трость засияет блеском.

Цесаревич Николай и принцесса Аликс не встречались между 1889 и 1894 годами — зато они переписывались и обменивались маленькими подарками. Цесаревич много слышал о принцессе от Эллы, ставшей теперь, после принятия православия, Елизаветой Фёдоровной. И она, и дядя Сергей Александрович, всегда восхищавшийся крошкой Аликс, поддерживали идею этого брака. Елизавета Фёдоровна, искренне полюбившая свою новую родину и всем сердцем принявшая православную веру, не считала смену религии препятствием. «Ты должен встретиться с ней, это ваш последний шанс», — настаивала Элла.

Николай и сам это знал. Пять лет он каждый день молился Господу и Пресвятой Богородице о даровании ему в жёны любимой Аликс. Пять лет... и царь Александр сдался, видя непреклонность сына и силу его чувств, уважая его за эту силу и непреклонность. Императрица Мария Фёдоровна не решилась спорить с супругом. Согласна была и королева Виктория. Оставалось последнее, самое трудное препятствие — сама Аликс. И Николай приготовился сам бороться с ней — против неё же самой.

Весной 1894 года в Кобурге состоялись торжества, связанные со свадьбой Эрнста. В последний момент пришло известие о неожиданном приезде цесаревича.

Они были наедине — он рядом! Даже через беспросветную тьму сердечного горя юная принцесса почувствовала пробивающийся лучик великой радости — он рядом, он с ней! Впервые за много лет. Пусть ей даровано лишь несколько дней этого ничем не заменимого счастья — видеть его, слышать его голос, но она примет это счастье и будет потом всю жизнь носить его в себе как самое светлое воспоминание. Всю дальнейшую безрадостную жизнь. Если бы можно было спрятать лицо у него на груди и выплакать своё страдание!