Валерий Поволяев - Северный крест. Миллер

— Вот так, братан, тыловые крысы и подгребают фронтовиков, — услышав Митькины всхлипывания, выкрикнул Расторгуев. — Мы воюем, а они тут баб щупают да на нашего брата кандалы напяливают.

— Поторопитесь! — довольно беззлобно подогнал Расторгуева поручик, повернулся к Митьке: — Быстрее, быстрее!

— Мне перевязка нужна, господин офицер, — произнёс Митька сиплым, разом севшим голосом. — Вишь, кровь выступила.

— Поторопись! — рявкнул на него поручик.

— За что хоть арестовываете нас? — потребовал объяснений Расторгуев.

— В контрразведке узнаешь.

Арестованных вывели на улицу, на студёный ветреный воздух. Митька открыл рот, в это мгновение яростно взвыл ветер, и по зубам ему хлестануло обжигающее льдистое крошево. Митька поперхнулся, закашлялся, чуть было не упал, и поручик, проникаясь неким состраданием к этому человеку, поспешно ухватил его крепкой рукой за воротник, подтащил к легковому автомобилю, втолкнул внутрь.

Следом конвоиры втолкнули в машину Расторгуева. Громко скрипя колёсами по мёрзлому, колючему, визгливому, как битое стекло, снегу, автомобили двинулись к зданию контрразведки.

Всего в ту ночь в Архангельске были арестованы одиннадцать матросов-заговорщиков. Матросы запираться не стали, от них удалось узнать имена заговорщиков, служивших в Третьем Северном полку. Список их оказался очень внушительным — у писаря едва не кончились чернила, когда он составлял его.

Список немедленно переправили к командиру полка с требованием тотчас же арестовать заговорщиков.

«Тотчас же!» — специально было подчёркнуто в приказе, переданном на фронт. Командир полка, бравый вояка с перевязанной головой — по касательной зацепила пуля, — прочитал список и почувствовал, как у него на перебинтованной макушке начинает тихо ездить фуражка: переместилась вначале на одну сторону, потом на другую...

В чёрном списке оказались лучшие его солдаты — георгиевские кавалеры, разведчики и ездовые, два унтера из службы связи и фельдфебель из штабной роты, конюх и охрана — те самые люди, которые давным-давно стали своими среди офицеров.

— Это недоразумение, — пробормотал полковник смятенно и стал звонить в Архангельск. — Это недоразумение, — заявил он громогласно, дозвонившись, несмотря на ночь, до штабного дежурного в Архангельске.

В Архангельске мела метель, слышимость была отвратительной, тем не менее дежурный офицер хорошо разобрал, что ему говорил командир полка.

— По этому вопросу, господин полковник, вам лучше всего обратиться в контрразведку! — прокричал он в телефонную трубку. — В штабе вы концов этой бумаги не найдёте — только в контрразведке.

Полковник стал звонить в контрразведку. Вместо того чтобы действовать, он звонил, звонил, звонил... Ему надо было во что бы то ни стало выгородить лучших своих солдат, попавших, как ему казалось, по недоразумению либо по чьему-то злому умыслу в чёрный список.

— Это же гордость полка, лучшие люди! — безуспешно взывал он.

«Лучшие люди» быстро прослышали про то, что их собираются арестовать, и решили действовать. Организовываться и начинать быструю атаку, не теряя времени на разгон, они умели. Очень скоро полк, похватав пулемёты, начал разоружать офицеров.

Часть из них была посажена под замок — среди арестованных оказались даже двенадцать офицеров, находившихся на позициях, в боевых порядках. Ротные-горлопаны, арестовавшие их, вскинули над своими головами белые тряпки, привязанные к кольям, и перешли на сторону красных.

Затем лихие солдатики ринулись к двум деревням, расположенным рядом — фронт проходил по соседству с жилыми домами, разогнали прислугу стоявших там пушек, офицеров затолкали прикладами в пустой амбар, дверь снаружи подпёрли ломом и стали думать над тем, как бы захватить орудия, установленные на позициях в поле.

Тут организаторы беспорядков обожглись — артиллеристы открыли по мятежникам огонь, и те побежали. Побежали к красным, чтобы укрыться в их окопах от разящих снарядов. Офицеры, запертые в подвале, были освобождены. Красные командиры, люди опытные, умеющие хорошо воевать, понимали, что надо немедленно действовать, иначе Миллер пришлёт подкрепление и ситуация на фронте вновь изменится. Ковать железо, пока оно горячо, они умели и пошли в атаку на полк.

Солдат в полку оставалось всего ничего — чуть более ста человек. Плюс артиллерия, стоявшая в поле. Командир полка лёг за пулемёт...