Виктория Балашова - Елизавета Тюдор

— Ваше высочество, мне бы хотелось переговорить с вами наедине, — сразу же попросил герцог, — дело государственной важности.

— Конечно. Надеюсь, с моей сестрой всё в порядке? — уточнила Елизавета.

— Её самочувствие не становится лучше, — герцог запнулся, — но и не ухудшается.

Елизавета с облегчением вздохнула.

Оставшись с принцессой наедине, герцог продолжил говорить:

— На самом деле всё обстоит не так хорошо, как хотелось бы. Королева вызывала к себе священника, чтобы исповедоваться. Вы меня понимаете?

Елизавета отрицательно помотала головой, глядя во все глаза на посетителя.

— Это означает, что она чувствует приближение смерти, — еле слышно прошептал он, — а это, в свою очередь, значит, что по закону о престолонаследии следующей королевой становитесь вы.

— И что вы хотите от меня? — Елизавета тоже начала говорить шёпотом.

— При дворе много шпионов. Не все захотят, чтобы трон заняли вы. Нам надо будет действовать быстро и наверняка. Мы с вами, ваше высочество, сегодня договоримся, как будем действовать в случае смерти королевы, — последние слова герцог, казалось, и вовсе не произнёс, а лишь имел в виду, многозначительно глядя на Елизавету.

— И как мы договоримся? Я могу приехать в Лондон и находиться в королевском дворце всё это время.

— Нет, — категорически не согласился герцог, — привлекать к вам внимание не стоит. Оставайтесь здесь. Едва это, — последнее слово он выделил, — случится, к вам поедет из Лондона гонец, — герцог на минуту задумался, — мы снимем с пальца королевы перстень её матери. Тот, что она носит постоянно. Вы понимаете, о чём я?

— Да, кольцо я прекрасно помню, — подтвердила Елизавета.

— Так вот, этот перстень гонец привезёт вам. Тогда вы будете уверены, что королева умерла, что вас не пытаются обмануть и увезти в другое место, на время изолировав.

— Для чего меня потребуется кому-то изолировать? — спросила принцесса.

— Вы забыли, как на трон попала Джейн? Если кто-то захочет воспользоваться моментом и посадить на трон не законную наследницу престола, — герцог почтительно поклонился, — а самозванца, то делать это будет нужно, пока вас нет.

— Я поняла вас. Мне остаётся лишь молиться о здоровье королевы.

— Мы все только это и делаем, — герцог встал, — спешу откланяться. Мне не следует оставаться здесь долго. Это может привлечь ненужное внимание.

— Конечно. Поезжайте, — Елизавета тоже встала и прошла к двери.

Когда она проводила герцога до выхода из дворца, к ней подошёл Роберт Дадли.

— Что хотел от тебя, Бэт, этот напыщенный индюк? — иногда Роберт по давней привычке называл Елизавету Бэт и обращался к ней на «ты».

— Ничего особенного, — Елизавета подумала мгновение, — сообщил о смерти отца Филиппа, его величества испанского короля Карла.

— Он что, считает, до нас здесь вообще никакие новости не доходят? — хмыкнул Дадли. — Не так далеко мы находимся от Лондона.

— Я сказала ему почти то же самое, Роберт, — Елизавета быстро коснулась рукава его камзола и улыбнулась.

Что может быть хуже ожидания? Несколько дней Мария ждала, что ей станет лучше. Она ведь сделала всё, как надо: исповедалась и поклялась из всех оставшихся сил бороться с ересью. Теперь оставалось лишь лежать и ждать, когда отступит боль, она встанет с постели и отдаст необходимые указания.

Но голова продолжала болеть, тело лихорадило, окружающие люди и предметы кружились, не желая вставать на место. Если Мария засыпала, то ненадолго. Она привыкла к страшным тварям, которые приходили во сне, и уже не очень их боялась. Было по-прежнему противно сталкиваться с ними, но они стали как-то добрее, что ли. Кусались не больно, и даже порой их зубы уменьшались, а на мордах начинала играть весёлая улыбка.

— Пусть ко мне придёт мой муж, — как-то поздно вечером потребовала королева.

— Ваше величество, — приближённые замялись, — его нет в Англии.

— Нет в Англии? — переспросила Мария.

Стоявшие возле неё люди переглянулись: на дворе стояла середина ноября, а Филипп уехал в конце лета и с тех пор не возвращался.

— Почему он уехал, а мне не доложили об этом? Я не успела с ним попрощаться! — она приподнялась и обвела присутствовавших невидящим взглядом. Они поняли, что королева бредит.

— Позовите врача, — предложил кто-то.

Врач уговорил Марию снова лечь.

— Сильнейшая лихорадка, — объяснил он, — из комнаты надо всем выйти.

— Приготовьте мне одежду, — послышался слабый голос королевы, — я хочу поехать к Филиппу. Мне надо привести себя в порядок.