Сергей Гуляев - Псы войны

Матросы убрали паруса, и тяжелый каменный якорь с плеском полетел за борт.

Плеск воды, как будто очертил границу. Моя судьба переменилась и то, чем я жил до этого момента, осталось далеко позади. Меня ждала новая жизнь, а родные берега, остались далеко за водами темного моря.

На берегу нас встретила та суета, которая является неприемлемым атрибутом любого морского порта. Я во все глаза смотрел на берег, о котором раньше слышал только в сказках, которые рассказывал мой дед, про то, как воины Ямато, сражались с грозными заморскими великанами, изрыгающими огонь. Но местные жители совершенно не походили на страшных сказочных чудовищ. Хотя это были действительно высокие люди, почти на целую голову выше меня, огонь никто не изрыгал. Они носили длинные белые одежды с запахом, которые, делали их похожими на журавлей. Женщины выглядели более разнообразно по цветам, но в их нарядах преобладали мягкие, светлые тона.

Речь, на которой они говорили, была мне неизвестна, и я полностью доверился Есигую. Он свободно общался с местными жителями, что-то спрашивал, о чем-то спорил. Пока мы шли по улице, Мой друг рассказал, что в давние времена, предки его народа жили на севере коресского полуострова, в долинах больших рек. Однако постоянные притеснения и захват земель, вынудил народ Есигуя переселиться на восток к водам больших рек Елань и Субинь, где на руинах древнего царства Бохай, они смогли создать свою независимую империю.

Мой приятель поговорил по дороге еще с несколькими корессцами, и мы отправились в портовую таверну, отдохнуть от длительного морского путешествия. Но как только мы вошли в трапезный зал, то, я подумал, что в старых сказках не все было вымыслом. Из-за сильного пряного запаха у меня заслезились глаза, и сильно защипало в носу. Есигуй о чем-то говорил со слугой, и казалось, что-то подробно ему объяснял. Кивнув бессчетное количество раз, слуга спешно удалился. Только теперь, я привык к злому острому аромату настолько, что смог осмотреться по сторонам. Здесь собирались не только матросы, насколько я видел, здесь было несколько солдат, а так же трое весьма солидных горожан. Стены были украшены яркими рисунками, на которых герои в сверкающих доспехах сражались с чудовищами, корабли плыли к дальним берегам, крестьяне собирали урожай на полях. Нигде не было видно ни копоти, ни грязи.

Слуги принесли несколько больших блюд и поставили их в центр стола. После этого положили перед каждым гостем палочки и поставили по две чашки с темным и светлым соусом. Наступил время заняться, принесенной пищей. На ближайшем ко мне блюде были овощи и длинная прозрачная рисовая лапша, но после первого кусочка, мне показалось, что я проглотил горящие угли. Дыхание перехватило и только каким-то невероятным усилием я смог заставить себя вновь сделать вдох. Казалось, что ни язык, ни горло, больше не слушаются меня. А Есигуй продолжал накладывать себе кушанья, как ни в чем не бывало. Управившись с лапшой, он спросил:

— Ну что? Отлегло немного? Тогда попробуй птицу, она менее острая.

Но это слово имело относительный смысл. Не найдя никакой альтернативы, я решил ограничиться несколькими рисовыми шариками, чем-то напоминающими знакомые мне пирожки-омоти. Другие же посетители не только вполне спокойно поглощали эту пищу, но еще и добавляли специи, так, как будто еда совершенно не имела вкуса.

Как же я ошибался, когда решил, что старые легенды об огнедышащих великанах, это только красивые сказки. Здесь было все, и великаны и огонь, только нужно было их увидеть. После такой пищи воин мог просто плюнуть в глаза своему противнику, и ослепить его.

— Ничего! У всех с первого раза не получается! Я когда первый раз попробовал их стряпню, то думал, что сгорю живьем, а они ничего, даже считают, что это отгоняет злых духов и болезни.

Я не мог не согласиться, какой же дух, даже злой может выдержать такое издевательство?

Стоянка продолжалась несколько дней, корабельные мастера поставили новую мачту, сменили такелаж, после этого, пополнив запасы провизии и воды, мы вновь вышли в море. Теперь корабль шел вдоль заросших лиственным лесом берегов, медленно тянувшихся вдоль борта. На ночь, капитан останавливал корабль в закрытых бухтах, надежно укрепив его на случай внезапного шторма. Тоже проделывалось и во время туманов, которые словно белое покрывало окутывали все вокруг, а иногда они были такими плотными, что, стоя в центре палубы, нельзя было различить того, что делалось на носу или корме.