Сергей Горбатых - МбурувичА

— Нет вопросов, мой капитан! — ответили лейтенанты.

— Тогда выводите взводы на исходную позицию! — приказал Орлов.

Гомес на мгновение задержался, и когда Акоста и Молина ушли, обратился к Павлу:

— Мой капитан, разрешите сказать?

— Да, конечно, лейтенант.

— Мой капитан, у нас здесь все подобные канавы называют «каньонами», а небольшую группу деревьев «островами». Это может быть и неправильно, но для солдат будет очень понятно. Простите за уточнение! — очень корректно объяснил Гомес, как всегда, глядя Орлову прямо в глаза.

— Огромное спасибо тебе, лейтенант! Теперь буду знать! — поблагодарил Павел и пожал ему руку.

Орлов лежал в кустах, продолжая изучать укрепления форта. За ним лежали солдаты его роты.

— Странно! Очень странно: не видно ни одного боливийца! Не могу обнаружить и признаков присутствия защитников Бокерона. Может они оставили его и ночью ушли? А, может и…

Мысли Павла прервали взметнувшиеся в трёхстах метрах от его роты огромные фонтаны земли вперемешку с вырванными с корнями деревьев и телами парагвайских солдат. Загудела, задрожала земля… А через мгновение послышался и грохот мощных орудий.

— Боливийская артиллерия? Да нет! Там же никого не видно! Да это же парагвайцы по своим ударили!!! По ошибке!!! Ведь карт-то не нет, а как артиллерийскую прицельную стрельбу без них вести? Без корректировки! — сразу же понял Орлов.

— Бей своих, чтобы чужие боялись! — с тоской прошептал он по-русски.

Следующий залп парагвайской артиллерии пришёлся по сельве, расположенной очень далеко за фортом. И после этого наступила тишина.

— В атаку! — послышался крик командира батальона.

— В атаку! — повторил Орлов и, поднявшись с земли, вышел на открытую местность.

За ним, цепью, следовали солдаты его роты. Павел находился в семи-восьми шагах впереди них. Командиры взводов шли в трёх — четырёх шагах впереди своих подчинённых.

— Примкнуть штыки! — приказал Орлов, пристёгивая штык к своей винтовке.

Шли быстро. В тишине слышались только шаги босых ног и бряцание котелков о бляхи ремней. До форта оставалось восемьсот шагов… Семьсот шагов… Шестьсот… Пятьсот…

— Или в форте никого нет, или у боливийцев очень крепкие нервы и они подпустят нас шагов так на сто, а затем расстреляют в упор… — размышлял Павел.

Вдруг, в бойницах бруствера и амбразурах пулемётных гнёзд, неожиданно появились лица.

— Сейчас! — понял Павел и в это мгновение сильный удар по прикладу винтовки вырвал её у него из рук. Что-то очень горячее обожгло его правое плечо.

Орлов упал ничком на землю. Над его головой свистел шквал пуль, некоторые из них впивались в землю рядом с его лицом, поднимая фонтанчики пыли. Она обильно сыпалась ему на волосы, забивалась за воротник, проникала в уши.

Сколько времени продолжался этот ад, Павел не знал. Но стрельба вдруг прекратилась, и наступила тишина. Орлов перевернулся на спину и посмотрел на своё правое плечо. Из него обильно сочилась кровь.

— Задело! Ну да ладно, обойдётся! — успокоил он сам себя, доставая из кармана свисток. — Нельзя нам здесь больше оставаться. Перебьют всех… Надо давать сигнал к отходу.

Павел принялся делать частые и громкие свистки.

— Проклятые «пилас», уползаете!? — донеслись вопли со стороны форта, а затем вокруг Орлова снова стали взлетать фонтанчики красной пыли.

Стрельба неожиданно прекратилась.

— «Пилас», вы что, в штаны наложили? — снова послышалось из форта.

Орлов перевернулся на живот и медленно пополз к «каньону». В кустах, на самом его краю, лежал окровавленный солдат Никора.

— Герой, ты как? Живой? Двигаться можешь?

— Не-е-е… не мо-гу-у… ноги, наверное, у меня-я-я пере-би-и-и-ты-ыы, — простонал Никора.

— Тогда, сынок, потерпи! Потерпи, пожалуйста, сынок! — прошептал Павел и, крепко взяв солдата за ворот его гимнастёрки, втащил его в овражек.

К огорчению Орлова, «каньон» оказался очень мелким, и ему пришлось продвигаться вперёд ползком, волоча за собой Никору.

На «острове» в тени деревьев сидели солдаты. У всех были грязные потные лица, отрешённо-грустные глаза. Разорванное обмундирование в пятнах засохшей крови…

— Мой капитан, вы ранены? — к Орлову подбежали Гомес и Лескано.

— Надеюсь, что нет. Посмотрите Никору! Ему, кажется, совсем плохо.

— Да, мой капитан! — ответил Гомес и приказал солдатам отнести Никору в тень.

— Мой капитан, у вас всё плечо в крови! — сообщил лейтенант и тут же крикнул: «Санитара ко мне! Быстро!»