Александр Прозоров - Месть княгини Софьи [litres]

Приведя Орду в Москву первый раз, Василий был всего лишь татарским пленником, вообще неспособным влиять на события. Точно так же он оказался заложником ордынских царевичей и во время своего второго правления.

Так что уровень его благодарности «союзникам» и «соратникам» не вызывает ни малейшего удивления.

И даже арест князя Серпуховского – многократно сражавшегося за Василия II, тяжело раненного в битве возле Суздаля, организовавшего мятеж и освобождение своего господина, вернувшего его на трон, – даже сия подлость выглядит не столь однозначно омерзительной, если вспомнить, что после смерти Василия II князь Серпуховской отсидел в порубе еще 20 (!) лет, пока не скончался в заточении в 1483 году.

Можно назвать злым, подлым и неблагодарным Василия II – но почему Василия Ярославовича не освободил новый государь, Иван III Васильевич? Почему его не освободила собственная сестра (!), великая княгиня Мария Ярославовна?

Очень похоже на то, что отношение современников к этому « преданному рыцарю без страха и упрека » было отнюдь не столь восхищенным, как можно подумать из « промосковских » летописей.

Заработать преданной службой родной сестре-государыне столь сильную ее ненависть – это нужно изрядно постараться!

Таким образом, поступки Василия II, как ни странно, почти ничего не говорят нам о его личности. Просто так получилось, что на протяжении всей своей жизни этот правитель был либо игрушкой опекунов, либо жертвой обстоятельств. Единственное, в чем его можно попрекнуть – так это в слабохарактерности. В отличие, скажем, от Ивана IV Василий II не смог вовремя ударить кулаком по столу и решительно потребовать от боярской вольницы безусловного повиновения. И поскольку он оказался неспособен властвовать сам, боярская вольница правила им.

Великий князь Василий Косой

Пожалуй, это единственная фигура XV века, не оставившая загадок и не вызывающая сомнений.

Василий Юрьевич, безусловно, имел серьезные права на русский престол и, глядя на слабость Василия II, вполне естественно попытался их реализовать. Но, увы, неудачно.

Однако и за ним числится одна оговорка.

По общепризнанной версии, Косым князь был прозван за то, что уже после пленения и перед смертью оказался ослеплен на один глаз. Сиречь – при жизни этой клички Василий Юрьевич никогда не носил.

Именно поэтому в романе он ни разу не упомянут под этим своим прозвищем, и именно поэтому источники, называющие Василия «Косым» выдают себя как заведомо поздние и « промосковские ».

Государь всея Руси Дмитрий Шемяка

Об этой личности в романе написано достаточно подробно, однако несколько важных деталей добавить нужно.

Когда в 1616 году была вскрыта могила Дмитрия Юрьевича, то оказалось, что он похоронен не один, а с девочкой: « а лежали в Юрьеве во едином гробе ». По всей видимости, вместе с князем была отравлена его дочь, каковую и похоронили с отцом. Летописные источники по этому поводу хранят молчание – однако же источники того времени настолько скупы и отрывочны, что это не вызывает особого удивления.

Отравлением Шемяки Софья Витовтовна уничтожила Юрьевичей как знатный княжеский род, но все-таки не истребила до конца. Сын первого государя вся Руси смог благополучно скрыться в Литве и, по мнению части историков, тоже стал известным книжником, войдя в историю под именем Ефросина, оставившего нам множество прекрасных общеобразовательных книг и приключенческих романов.

Орда

Говорить про Орду тяжело, ибо она является одним из краеугольных камней русской мифологии – однако без понимания сути этого государства понять причины и смысл многих событий, случившихся на Руси в середине XV века, практически невозможно.

Итак прежде всего – какой веры придерживалась Волжская Орда?

Тут лучше всего просто процитировать исследование иеромонаха Леонида (Кавелина) « История церкви в пределах нынешней Калужской губернии и калужские иерархи » (Калуга, 1876):

«По промыслу Божию, посетившему наше отечество несчастием, угодно было устроить так, что Православная вера наша находила себе покровительство в Золотой Орде, у потомков Чингиз-Хана, даже и тогда, как Берки-Хан, первый из Золотоордынских ханов принял православие. В его столице русское духовенство свободно отправляло богослужение и не было обложено податями; а достоинство Православной веры ограждалось ханским законом, осуждавшим на смертную казнь того, кто будет хулить сию веру».