Пьер Леметр - Горизонт в огне [litres]

– Простите, дорогой Андре, вы не против, если я сяду на стул? Мягкая мебель мне не подходит. Лечение очень помогло, и я не хотела бы снова что-нибудь повредить…

– Конечно, – сказал Андре, который предпочел бы сидеть, повернувшись к залу спиной. Именно по этой причине Мадлен вынудила его пересесть.

– Вы позволите, я на минутку, дорогая Мадлен?

Она сделала еле заметный жест: да, разумеется.

Андре обошел столики, чтобы поприветствовать знакомых: тут – депутата от оппозиции, там – редактора газеты «Эвенман» и промышленника Армана Шатовье, симпатизировавшего заявлениям фашистов и все еще воздерживавшегося от финансовой поддержки запуска ежедневного издания Андре.

По пути он заказал графин охлажденного белого вина.

– Вы такой светский, мой дорогой, – восхитилась Мадлен, когда Андре вернулся.

Он скромно потупился. Светский, светский…

– Скажите, а скоро появится эта новая ежедневная газета?

Она знала, что он чудовищно суеверен.

– Слухи…

Мадлен отложила меню. Сделав выбор, она скрестила руки перед собой.

Внимание Андре было приковано к Шатовье. Кажется, он украдкой поднял бокал, чтобы поприветствовать его? Андре ограничился благодарным взглядом. Господи! Если Шатовье решится наконец поучаствовать – дело в шляпе!

– Простите?

– Вы рассеянны, Андре… Да еще во время ужина со старой приятельницей – как некрасиво.

– Простите, Мадлен, я…

Она рассмеялась:

– Я пошутила, Андре!

Она глянула через его плечо и заметила Шатовье, которого узнала по портретам в газетах.

– Мне кажется, сегодня вечером решается что-то важное для вас, я не ошибаюсь?

Официант принес графин охлажденного белого вина.

Наполнил бокалы. Мадлен первая подняла свой:

– Пусть сегодняшний вечер сложится удачно для нас обоих!

– Спасибо, Мадлен, с удовольствием.

Андре жил в многоквартирном доме. Дюпре бесшумно поднялся на пятый этаж. Вскрыть замок отмычкой не составило для него ни малейшего труда – сколько раз он уже сюда наведывался: наверняка семь-восемь. Сегодня последний.

– Как лечение?

Мадлен отложила вилку:

– Превосходно. Вам следовало бы попробовать, Андре, вы ведь живете в постоянном напряжении, уверяю вас, они там творят чудеса.

– Что значит «в напряжении»? – улыбнулся Андре.

– Да, я так считаю. Вы всегда казались мне раздражительным, даже обидчивым. А теперь, когда мы видимся все реже, я чувствую, что вы взбудоражены, ведь я права?

– Да, возможно, из-за работы…

Она сосредоточилась на сражении с морепродуктами.

– Во время лечения один медбрат рассказал мне, что в некоторых отсталых племенах невроз лечат… хлыстом, представляете? – Она подняла голову. – Да-да, говорят, будто они бьют себя хлыстом по спине до крови. Настоящие варвары, вы не находите?

Андре был неглуп. Он с угрожающим хладнокровием выслушал эту забавную историю, словно разбирая каждое слово и размещая его в колонку убытков, возмещения которых следует требовать.

– Где проходило лечение? – сухо спросил он.

– В Баньоль-де-л’Орн. Если хотите, могу дать вам адрес.

Повисла пауза. Она случайно упомянула о хлысте? Андре не видел других причин, но все же насторожился.

– Я прочла вашу статью о моем дяде Шарле…

Андре не заметил и тени упрека, тем лучше, было бы неприятно защищаться.

– Да… Я удручен.

– Я тоже, жаль беднягу Шарля. Он возглавлял такую добродетельную миссию, а тут вдруг сам оказался замешан в подобной истории. Согласитесь, что может быть безнравственней…

В ее голосе Андре уловил резкость, которой прежде не замечал, а в глазах – недобрые искорки. Зачем ей понадобилось встречаться с ним? У него появилось ощущение чего-то, определения чему он пока не мог подобрать.

– Вы были суровы, Андре, к моему несчастному дяде, но я вас понимаю. Это ваша работа. Да и, как говорится, просто не надо жульничать!

Андре предпочел вернуться к теме их встречи, чтобы понять, было ли это предлогом:

– Я вас поблагодарил за предоставленную мне информацию о Леонс Жубер…

Мадлен отложила приборы.

– А Гюстав! Кто бы мог подумать! Вы в своих хрониках столько раз желали ему всевозможных успехов! Такой воодушевляющий проект… И вдруг он взял да и спровоцировал банкротство, так вдобавок еще продал свои идеи нашим заклятым врагам. Право, Андре, я вас спрашиваю, кому можно доверять?

– Но Мадлен…

– Да?

– Откуда у вас настолько… конфиденциальная информация?

– Бедняга Андре, увы, я не имею права сказать вам. Как вы это называете на своем жаргоне? Тайный осведомитель! Я узнала об этом от человека, который окажется в очень затруднительном положении, если я выдам вам его имя… Он оказал Франции неоценимую помощь и не заслуживает, чтобы в него бросали камни, не так ли?