Эптон Синклер - Жатва Дракона

– Во что бы то ни стало! Они сразу начнут готовиться противостоять мне в Швеции или на Балканах.

– Сейчас они готовятся в Англии, я могу заверить вас, что я видел результаты. Я не военный, и мое мнение по таким вопросам ничего не стоят, но я могу сказать вам, что там есть много ваших друзей. На этом острове есть люди, которые не тронуты страхом, а подлинно понимают вашу программу. Они делают все возможное, чтобы избежать дальнейших расточительств и разрушений, и они просят у вас времени, чтобы британские люди могли понять смысл вашей огромной победы во Франции и безнадежность попытки противостоять вам.

"Jawohl!" – воскликнул Ади, с нетерпением. – "Если их так много, то пусть они сделают предложения!"

– У вас они есть в этот момент, Exzellenz . Я здесь по срочной просьбе лорда и леди Уикторп и их друзей в министерстве иностранных дел. Они хотят, чтобы вы поняли, что они неустанно работают и добиваются больших успехов. Через своих представителей в Мадриде и в Стокгольме, чтобы узнать ваши условия ... "

– Zum Teufel! Я излагал свои условия много раз. Я не хочу ни пяди Британской империи, если конечно вы считаете германскими Восточную Африку и Камерун. Бельгийского Конго будет достаточно, но, конечно, у дуче должна быть свобода действий в Испании, Югославии и Греции. И, конечно, у меня свобода действий в Восточной Европе. Я это выиграл, и никто не может мечтать забрать это у меня.

– Поймите, Exzellenz , я не говорю для себя. Я просто рассыльный для моих друзей с обеих сторон. Британцы хотят времени ...

– Ja , ja , das weiss ich gut !( Да, да, я хорошо это знаю!) Им нужно время, чтобы оправиться от того, что я сделал с ними во Фландрии! Скажите им, что у них может быть именно такое время, какое мне нужно, чтобы пополнить запасы моих армий и переместить их в порты Ла-Манша. Это много, но не на час больше, герр Бэдд!

X

Ланни получил то, что хотел, и ему не надо было спорить или умолять. Он сказал: "Я подумывал о том, чтобы снова привести к вам мадам и посмотреть, что могут сказать духи. Но вы взяли дело в свои руки и сами творите будущее для себя".

"У духов было своё время, и они проделали всё очень хорошо". – Ади снял тему, и Ланни догадался, что он не хочет вспоминать мисс Эльвириту Джонс. Это было не время для женщин. Это была война, дело мужчин.

"Скажите мне, каковы ваши планы, герр Бэдд". – Это была команда, и Ланни быстро ответил: "Я хотел бы быть в Париже, чтобы увидеть церемонию открытия вашего Neue Ordnung , и что он будет означать для этого города элегантности и моды. Я мог бы доставить вам полезную информацию".

– Конечно, это было бы оценено по достоинству, как всегда.

– До этого я не хочу вам мешать. Я найду себе приятное прибежище, где я могу читать газеты и следить за ходом кампании.

– Вам может быть интересно узнать, что Курт Мейснер находится в Годесберге.

– О, я не видел его с тех пор, как он покинул Париж. Он в отеле Дрезен?

– Да, он обещал написать мне марш для моих оркестров, когда у нас будет парад под Триумфальной аркой.

"Ему придется спешить", – улыбнулся Ланни. – "Вот туда я поеду. Мы с Куртом старые друзья, и он знает, что я никогда не вмешиваюсь в часы его вдохновения. Когда он хочет побыть один, он говорит мне об этом, и я нахожу книгу для чтения".

На этом и согласились. Фюрер извинился, потому что не мог пригласить Ланни в Париж с собой. У него не было гостевого вагона, и, кроме того, его генералы были очень требовательны. Даже сейчас они будут волноваться, потому что он не был с ними, просматривая их крупномасштабные карты долин Соммы и Вели. – "Auf Wiedersehen, Herr Budd!"

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

И поклонились зверю

94

I

ГОДЕСБЕРГ - небольшой курорт на Рейне, недалеко от Кельна. Его отель Дризен принадлежал старому приятелю Ади, который хвастался, что фюрер был его гостем не менее чем шестьдесят семь раз. По крайней мере, такое число Ланни услышал в последний раз. Самым заметным событием стал второй визит премьер-министра Чемберлена в ходе мюнхенского урегулирования. Человек с черным зонтиком оставался на другой стороне реки и приезжал на пароме спорить и умолять. Прошло всего двадцать месяцев, но казалось, что двадцать лет.

"Гора Богов", так это название звучало на старом немецком языке, и весь этот район на Рейне был любимым местом поклонников крови и почвы. Поэтому для великого композитора оно стало естественным выбором. Оно находилось на пути победоносных армий. Он видел их проходящих мимо, часами сидел у дороги, наполняя свою душу немецкой славой. Иногда он шел с ними, чтобы понять, что они чувствуют. Отель, который не был переполнен, выделил ему удалённую комнату с пианино. Там он мог извлечь то, что было у него на сердце. Он выходил и гулял в ближнем лесу и видел себя другим Вагнером, с которым приходили общаться маленькие птицы и большие драконы, гномы и великаны и девы Рейна.