Оскар Хавкин - Дело Бутиных

Сенат был очень рассержен. Сенат потребовал объяснений от иркутских учреждений в произвольных действиях.

Почему допущена крайняя медлительность в исполнении указа Сената об упразднении администрации? Почему тянули более двух месяцев, когда губернатор обязан был распорядиться о немедленном исполнении указа через полицию! И почему указ Сената не выполнялся в точности? С какой стати администраторам дали льготный срок на возврат имущества — два месяца! — вместо того, чтобы это сделать неотлагательно? Какие основания имело полицейское управление Иркутска наложить арест и запрет на имущество фирмы без предъявления ответчику векселей и без судебно-полицейского определения?

Самым тяжким ударом по всей клике Звонникова-Михельсона-Стрекаловского было решение Сената о неподсудности фирмы Бутина Иркутску по делу о несостоятельности, но о подсудности Забайкальскому окружному суду, поскольку главная контора фирмы находится в Нерчинске!

Так лопнула администрация Звонникова.

Он продолжал еще действовать через учрежденный им же конкурс. Но Леонтий Френкель и торжествующий Иннокентий Шилов пришли с полицией в помещение конкурсного управления, и конкурс был прикрыт в тот час, когда готовилась продажа Новоалександровского винокуренного завода и ряда складов фирмы.

На 1 мая 1884 года имущество Бутиных исчислялось в сумме 8 миллионов рублей. К 1 мая 1892 года оно составляло три миллиона. Растаяло пять миллионов. Из них не менее миллиона расхищено юристами-администраторами.

Торговый дом и Золотопромышленное товарищество перестали существовать. Был продан Николаевский железоделательный, распроданы прииски, пароходство, товарная торговля…

Конечно, на оставшиеся миллионы можно начать сначала. Но не в шестьдесят лет! И не после такой изнурительной борьбы!

У Бутина хватило сил еще на один процесс: с бывшими администраторами.

И этот процесс он выиграл: Звонников, Михельсон и те кредиторы, которые получили деньги незаконным путем, должны были вернуть фирме значительные суммы.

Суды и пересуды с увертливыми законниками затянулись до 1894 года. Процесс был вчистую Бутиным выигран. И тут всемилостивейшие манифесты по случаю бракосочетания и коронации Николая II простили должникам их долги и освободили господ звонниковых от уголовной ответственности…

— Раз нам выпало встретиться, то пусть это будет мужской разговор. Без прямоты и открытости не получится.

— Это зависит не только от меня.

— Это зависит прежде всего от меня. По правилам рыцарства я должен бы дважды вызвать вас на дуэль. За два предательства.

— Даже если бы вы меня дважды убили, вы бы ничего не изменили и ничего не выиграли.

— Выигрыш, проигрыш! Или вы полагаете, что ваша смерть дала бы покой моей душе и моей памяти? Покой пришел бы, если бы вы оказались более метким стрелком, чем я.

— Это исключено. Вы таежник, опытный охотник, а я горожанин, пистолета в руках не держал.

— С трудом, но я дарую вам жизнь. Пусть эта жизнь будет вам наказанием. У вас хватит времени поразмыслить о таких понятиях как честь, преданность, совесть, благородство.

— Не собираюсь обелять себя. В ваших несчастьях — доля моей вины. Но не вся вина. Есть и ваша собственная. Бывают дурные поступки, вызванные необходимостью. Сделаешь по-иному — будет хуже.

— Кому — хуже?

— Если хотите — то всем.

— Философия, выгодная тем, кто поступает дурно. Не будем углубляться в общие темы. Вот прямой вопрос: верно или неверно, что вы были засланы ко мне Иваном Степановичем Хаминовым? И, работая у меня, оставались осведомителем. Попросту говоря, вели двойную игру.

— И верно и неверно. Надеюсь, что вы не обманывались насчет моей склонности к пестрым жилетам и модным галстукам? У меня не одно щегольство было в голове!

— Это не ответ. Я вам не пестрые жилеты ставлю в вину!

— Еще подростком, начиная у Хаминова, я выделял вас из числа других. Не улыбайтесь, в доме Хаминова тогда был культ Бутина: самый богатый, самый смелый, самый могущественный. Путешествие в Китай, поездка в Америку, прииски на Зее, пароходство на Амуре. У меня долго хранилась вырезка, где вы с проводником в тайге. Вид у вас всегда был впечатляющий: энергия походки, живость взгляда, решимость в словах, фрак или сюртук сидят, как на скульптуре. Возможно, от вас пошла моя страсть красиво одеваться.

— У нас в доме вы могли почерпнуть иные ценности. Духовного свойства. Вы все же избегаете ответить на вопрос.