Алекс Хейли - Корни

Кунта подбежал к отцу как раз вовремя, чтобы услышать молитву алимамо. После нее все несколько минут молчали. Громко трещали сверчки. Дымные костры отбрасывали тени на черные лица. Наконец заговорил жилистый старейшина:

– За сотни дождей до моего рождения за большой водой пронесся слух об африканской золотой горе. Из-за этого в Африку пришли первые тубобы!

Золотой горы не существовало, но золото можно было найти в ручьях и добыть в глубоких шахтах на севере Гвинеи и в лесах Ганы.

– Тубобам нельзя говорить, откуда взялось золото, – сказал старик. – Что знает один тубоб, сразу же узнают все остальные.

После заговорил Джаннех. Во многих местах, сказал он, соль ценится дороже золота. Они с Салумом сами видели, как соль меняли по весу золота. Соль добывали под песками, где залегали толстые жилы. А кое-где реки пересыхали и оставляли на отмелях соль, которую высушивали на солнце и формовали в бруски.

– Когда-то был город соли, – сказал старик. – Тагаза. Его дома и мечети были построены из блоков соли.

– Расскажите про странных горбатых животных, которых вы видели, – потребовала старуха.

Она не побоялась перебить мужчин – и тем напомнила Кунте бабушку Ньо Бото.

Где-то в ночи завыла гиена, и люди придвинулись ближе к мерцающему свету костров. Настала очередь Салума.

– Эти животные называются верблюдами. Они живут в стране бескрайних песков. Они находят дорогу по солнцу, звездам и ветру. Мы с Джаннехом ехали на этих животных три луны, изредка останавливаясь для водопоя.

– Но чтобы отбиться от разбойников, останавливаться приходилось чаще! – вставил Джаннех.

– Однажды мы шли с караваном из двенадцати тысяч верблюдов, – продолжал Салум. – Вообще-то это было множество небольших караванов – они двигались вместе, чтобы легче было защищаться от разбойников.

Кунта заметил, что, пока Салум говорил, Джаннех разворачивал большой кусок выделанной шкуры. Старик сделал жест двум молодым мужчинам, которые побежали подбросить в костер сухих веток. В мерцающем свете Кунта и остальные гости следили, как палец Джаннеха движется по странному рисунку.

– Это Африка, – сказал он.

Джаннех указал на «большую воду» с запада, а потом на «большую песчаную пустыню» во много раз больше всей Гамбии. Гамбию он тоже показал – в нижнем левом углу рисунка.

– На северное побережье Африки корабли тубобов привозят фарфор, специи, ткани, лошадей и бесчисленное множество вещей, сделанных людьми, – сказал Салум. – А потом на верблюдах и ослах все это везут вглубь – в Сиджильмасу, Гадамес и Марракеш. – Салум указал, где находятся эти города. – И пока мы с вами сидим здесь, множество мужчин с тяжелым грузом пересекают густые леса, доставляя на корабли тубобов наши товары – слоновую кость, кожу, оливки, финики, орехи кола, хлопок, медь, драгоценные камни.

Кунта задумался над услышанным. Он поклялся себе, что когда-нибудь тоже побывает в этих замечательных местах.

– Марабут!

С тропы донесся сигнал барабанов. Тут же была собрана торжественная процессия для встречи. Впереди стояли Джаннех и Салум как основатели деревни. За ними расположился совет старейшин, алимамо и арафанг. Далее следовали почетные представители других деревень, в том числе и Оморо. Кунта оказался среди своих ровесников. Музыканты спешно повели процессию к дереву странников, чтобы встретить святого человека, когда он туда подойдет. Кунта во все глаза смотрел на очень черного старика с белой бородой, за которым тянулась уставшая процессия. Мужчины, женщины и дети несли тяжелый груз – большие свертки на головах, несколько мужчин вели скот – Кунте показалось, что коз было больше сотни.

Святой человек быстро благословил встречающих и показал, что они могут подняться с колен. Затем особое благословение получили Джаннех и Салум. Джаннех представил марабуту Оморо, а Салум подозвал к нему Кунту.

– Это мой первенец, – сказал Оморо. – Он носит имя своего святого деда.

Кунта услышал, как марабут заговорил по-арабски. Он ничего не понял, кроме собственного имени, но почувствовал, как пальцы марабута касаются его головы, легко, словно крылья бабочки. Потом его отправили к другим детям, а марабут стал знакомиться с остальными и беседовать с ними, как обычный человек. Мальчишки носились вокруг, рассматривая длинную вереницу жен, детей, учеников и рабов, замыкавших процессию.

Жены и дети марабута быстро разместились в гостевых хижинах. Ученики уселись на землю, развернули свои свертки, вытащили книги и манускрипты, принадлежавшие их учителю, святому человеку, и стали читать вслух тем, кто собрался вокруг них. Кунта заметил, что рабы не вошли в деревню с остальными. Они остались за оградой, уселись на корточках вокруг скота и принялись сторожить коз. Кунта впервые видел, чтобы рабы держались в стороне от других людей.