Ольга Гурьян - Мальчик из Холмогор [Повесть]

— Не слыхала про такого. Кто ж он будет?

— Он в академии профессор, — сказал Миша.

— И в академии профессоров много. Ты спроси у соседей. А мне некогда, миленький. И как тебе помочь, когда ты сам толком ничего не знаешь! — И она поспешно пошла прочь.

Миша внимательно оглядел Мойку. Среди домов один показался ему решительно лучше всех. Был он трёхэтажный, со статуями на крыше, с колоннами и балконом. И Миша подумал, что, наверное, Михайло Васильевич живёт в этом доме. Он смело подошёл к стоящим у ворот людям и спросил:

— Михайло Васильевич здесь живёт?

— Нет здесь такого, — отмахнувшись, ответил один.

Но второй сказал:

— Стой! Стой! Какой Михайло Васильевич? Не Ломоносов ли?

Миша кивнул головой.

— А вот на той стороне. Вон двухэтажный, с мезонином [8] Мезонин — надстройка над серединой дома в виде неполного этажа. . Перейдёшь реку — прямо в него упрёшься.

Миша поблагодарил и, сбежав по ступенькам с пристани, перешёл по льду на другую сторону.

…Дом смотрел на реку и на Мишу пятнадцатью завешенными окнами, но двери не было ни одной. Миша прошёл вдоль дома, увидел чугунную калитку и вошёл во двор — авось там есть вход.

Со двора в дом вело большое застеклённое крыльцо. Миша отворил дверь и увидел девушку в сарафане, которая мыла пол.

Миша поклонился, но девушка не обратила на него внимания. Он снова поклонился и ступил шаг вперёд. Девушка быстро подняла голову и крикнула:

— Ай, не ходи, не ходи — наследишь!

— Мне к Михайлу Васильевичу, — сказал Миша.

— Вышел! — ответила девушка и ещё крепче стала тереть пол.

— Что же мне делать? — жалобно спросил Миша. — Ведь я нездешний. Я не знаю, где его искать.

Девушка выпрямилась, отжала тряпку.

— Да он недалёко ушёл, — объяснила она. — Он, верно, в мастерской. Выйди во двор, там найдёшь его.

Миша опять вышел и оглянулся. По свежему снегу цепочкой шли одни только крупные мужские следы, и Миша пошёл по следу. Следы подвели его к кованой решётке, и сквозь узорчатую калитку он вошёл в плодовый сад.

Укутанные на зиму рогожами деревья сверкали снежным убором. Меж гряд были крытые аллеи. С оплетавшей их дранки ещё свисали засохшие плети вьющихся растений. Запорошённые снегом, они блестели и искрились на утреннем солнце.

Следы два раза прошли взад и вперёд по аллее, обогнули четырёхугольный бассейн и дошли до второго двора.

В глубине этого двора стояло два двухэтажных дома. Один поменьше, другой побольше. Следы вели к меньшему, дверь в дом была отперта, и Миша вошёл.

Он очутился в очень высокой зале, в вышину всего дома; свет падал в два ряда окон — снизу и сверху, — и было очень светло. Но как велика была эта зала, Миша не мог понять, потому что четвёртой стены не было. Вместо четвёртой стены было что-то странное.

Миша стоял и смотрел. Было очень тихо. И в этой тишине на дальнем конце залы творилось что-то необычайное.

В огне и в дыме шла яростная молчаливая битва. Беззвучно рвались снаряды, но дым от них не отделялся, не рассеивался, а застыл неподвижными белыми клубами. Солдаты, сверкая обнажёнными штыками, кололи и рубили врагов, но поднятые руки не шевелились и не опускались. Развевались знамёна, но их складки хранили всё тот же изгиб. И мимо солдат, мимо Миши, по брошенному оружию, по лафетам разбитых пушек мчался на могучем коне гигантский всадник, ни на миг, ни на шаг не двигаясь с места.

Миша мгновенно понял, что это не настоящий бой, но что это — он не мог понять, потому что никогда ничего подобного не видел. Медленно и осторожно он двинулся вперёд, не спуская глаз с грозного и победного лица всадника.

У Миши были зоркие глаза, и, ступив несколько шагов, он заметил, что лицо всадника, да и всё вокруг него покрыто будто какой-то неровной сеткой. Миша протёр глаза — сетка стала ещё явственней. Миша подвинулся ещё ближе и ахнул от изумления.

Перед ним была четвёртая стена. Она была сложена из камней. Только эти камни были совсем мелкие, блестящие, как стекло, яркие и разноцветные и выложены не ровными рядами, а полукругом вокруг лиц, полосками на рукавах, так что они как будто рисовали всё, что Миша видел. Это было удивительно и необыкновенно и очень понравилось ему. Он отошёл назад, чтобы лучше рассмотреть изображение, потом он подошёл ближе и потрогал рукой. Опять отступил немного и с большим удовольствием стал рассматривать лицо всадника.

Вдруг чья-то тяжёлая рука легла ему на плечо. Миша обернулся и увидел полное, чуть желтоватое лицо, коротко стриженные, с проседью волосы и под тонкими бровями ясные, яркие глаза.