Бэла Прилежаева-Барская - В Древнем Киеве

Каждый из князей, что боролись за киевский стол, думал только о своих личных выгодах.

А между тем половцы, пользуясь бездеятельностью князей, бесчинствовали, врывались в селения, грабили смердов, разоряли их пашни.

По-прежнему к Онцифору и Ждану приходили знакомцы потолковать о делах киевских. Дела были невеселые. Онцифор грустно качал головой и говорил:

— Что это деется на Руси! — и укоризненно глядел на мастера по бронзе. — Вот каков твой любимый князь Всеслав! Половцев не унимает, из-за него Изяслав с поляками идет на Киев! Не вижу проку от него!

— Погоди, отобьет Всеслав поляков от Киева, — тогда примется за половцев!

— Не делом занимаются наши князья! — вставлял свое слово Миронег. — Спорят все между собой, города отнимают друг от друга, только о себе думают, а не о народе русском. Ждут почестей себе, а не видят того, что главная почесть для них — это охранять нашу землю от нечисти, отгонять врагов Руси!

Уже семь месяцев сидел Всеслав на киевском престоле, когда стало известно, что Изяслав с польским королем и его войском приближается к Киеву.

Всеслав не стал ждать неприятеля в городских стенах, он вышел ему навстречу, дошел до Белгорода.

Войско Всеслава расположилось на ночлег. Темная ночь нависла над Белгородом. Небо покрылось тучами. Кое-где погромыхивало и огненные стрелы молний прорезывали непроглядную тьму.

Рано утром затрубили трубы, раздался боевой клич. Воины вскочили с земли, и все узнали страшную весть: князя Всеслава не было с войском.

— Бросил нас!

— Сбежал!

— В Полоцк свой сбежал!

Никто не видал, как скрылся князь Всеслав.

Одни говорили:

— Обернулся серым волком!

Другие передавали:

— Исчез, растаял в синей ночной мгле!

И еще говорили воины промеж себя:

— Убоялся наш князь польской силы! Не верит нам!

— Но как же войску остаться без предводителя?!

— Обратно домой!

— В Киев!

— Созвать вече!

— Обсудить!

Сбор воинов.

А на вече вооруженные киевляне, воины, вернувшиеся из Белгорода, повторяли:

— Худо мы сделали, что прогнали своего князя! Худо! Что будет с Киевом, с нами?!

И все бросались к Онцифору, помнили, как он был решителен и смел тогда, когда потребовал ответа за поражение на Альте от Коснячка, от Изяслава.

— Что делать, Онцифор? Что делать, брат?! — говорили ему воины, спрашивали у него, ждали ответа.

И Онцифор снова и снова поднимался на помост, откуда говорили речи киевские горожане.

— Плохо наше дело, братья! Но не гоже падать духом, унывать не приходится — будем действовать!

Вече шумело. Звук била раздавался на вечевой площади, далеко разносился по всему Подолу. Киевские люди рядили, судили, как избыть беду: еще не успели прогнать половцев с русской земли, а новый враг — ляхи — приближается к стенам стольного города. С ляхами — сам Изяслав — бывший великий князь киевский! В такой трудный час киевляне остались без предводителя, искусного в ратном деле.

С самого раннего утра и до поздней ночи толковали люди, не уходили с вечевой площади. Наконец приняли решение: выбрать послов и отправить их к братьям великого князя. Пусть Всеволод переяславский и Святослав черниговский образумят Изяслава, чтоб пощадил он город отца своего.

В эти дни Ждан бродил, как потерянный. Не было с ним его дружка закадычного, с кем он привык делиться всеми своими думками, надеждами, сомнениями.

Ждан свято выполнил Глебкин завет — довез до Киева его приемного отца, а теперь ежедневно навещает старика, узнает, нет ли каких-либо вестей от Глебушки.

Но нет вестей от его дружка!

Каждый раз, когда Жданкина голова просовывается в дверь Миронегова дома, Олюшка вскакивает с места, бросается навстречу Ждану, вопросительно глядит в Жданкины глаза, не узнал ли он чего о Глебе. А Миронег не поднимает глаз от своих костерезных инструментов.

Сегодня Ждан тихо, бочком вошел в Миронегову хату, уселся на скамейку против костереза. Тот поднял глаза. Ждан сокрушенно глядел на постаревшее лицо Глебкиного приемного отца: сеть мелких морщин бороздила теперь его щеки и взгляд добродушных и ласковых глаз померк, затуманился. Перед Жданом сидел утомленный старик, а не тот Миронег, каким он знал его до поражения на Альте.

Воины возвращаются в Киев.