Стелла Странник - Прощай, Ариана Ваэджа! [СИ]

Дальняя дорога в дождь — к удаче! Да! Именно так!

Подвода остановилась. Арбенин спрыгнул на проселочную дорогу, уже подсохшую после дождя, и помог осторожно сползти Сибирцеву, а затем и Сиротину. По обеим сторонам развилки стояла густая трава — видно, некому было заниматься этой землей, а дальше зеленел лес. Дорога на Анисимовское была чуть поуже и не такая накатанная, ясно, что деревня совсем маленькая.

— Спасибо, Василий! — поблагодарил его Арбенин. — Очень нам помог!

— Как не помочь? — в голосе паренька, однако, не было особой радости. Видно, такие молчаливые попутчики совсем ему не по душе. Другие бы анекдотические случаи рассказали, а эти… Всю дорогу то слова не проронили, а то бубнили себе что-то под нос. — Дорога прямая, не заблудитесь. Как раз до Чердыни к сумеркам и дойдете. А вот эта тропа… видите, по краю леса она вьется? По ней здесь совсем близко…

И тут он решил на прощание подшутить над ними:

— Так вы действительно искали в наших краях древние поселения? Тогда вам и нужно блуждать почаще по таким тропам!

— А что в них? Что-то особенное? — заинтересовался Сибирцев.

Арбенин покосился на него. Ну вот, во всем он видит чудеса! То «ведьмин круг» из рыжиков так разбередил воображение, что признал случай мистическим, да еще и высказал предположение, что кроется в нем аж вековая тайна… То связал найденный амазонит с таинственными амазонками! Ну, а теперь — увидел что-то непостижимое в обычной протоптанной дорожке! Какой он, однако, суеверный!

— Может, и нет ничего… — загадочно произнес Васька, — но люди называют ее Тропой в Прошлое.

— Даже так? — сухо спросил Арбенин.

— Сам я из Ныроба, так что подробностей не знаю.

Подвода свернула налево и скрылась из вида за поворотом, огибавшим кромку леса. А трое путников решительно ступили на ту самую Тропу в Прошлое.

Широкоплечий Сибирцев шагнул первым, опираясь на палку, за ним — Арбенин и следом — Сиротин. Точно так же, как и тогда, в пещере. Подумав об этом, Николай вспомнил последние «картинки» едва не завершившегося трагедией похода. Вот сели они передохнуть в странном зале… И как там переливались под светом фонарей, мерцали красными всполохами вкрапления кальцита — и в стенах, и в потолке… но особенно — в розовой деве! В деве с улыбкой Джаконды! В деве, которая так походит на Веру! На его Веру в тот последний день, когда сидела она в розовом платье в кресле… такая гордая и холодная… как каменная.

Последние красочные минуты — да, именно в розовом зале! А за ним — беспроглядная темнота! Пропасть в вечность! Ворота в пресподнюю! И опять Иван пошел первым! Арбенин обогнал Сибирцева:

— Давай я за впередсмотрящего! Да, и если нужно будет передохнуть — скажешь!

Прошли они версты две, не больше. Тропинка, действительно, петляла вдоль леса, не углубляясь в него. А он не казался дремучим и угрюмым, напротив — совсем редким, и лишь вдалеке перемежался частоколом елей и пихт. А вот здесь повернула в лес! И вскоре снова из него вынырнула! Видно, так короче! Николай прислонился к стволу рослой березы и огляделся. Открывался вид на огромную поляну, покрытую зеленой травой, нигде не притоптанной и не пожухлой, хотя послеполуденное августовское солнце светило довольно ярко. Желтой окантовкой девственной растительности стали всполохи цветущего адониса. Они притягивали взгляд яркими лепестками, так похожими на ромашку. По левую руку, то есть, на востоке, виднелись невысокие горные хребты. Уральские горы? Нет, не должно быть! И разве в этих местах вообще есть горы?

Арбенин отлично изучил географические карты — Чердынского уезда, Пермской губернии, да и всего Урала. Неужели врут они? Или что-то здесь не так? Странное ощущение чего-то неизведанного не покидало его. Вроде бы обычные места, однако… казались они вместе с тем и таинственными. В голове промелькнула мысль о том, что только недавно чуть не упрекнул Ивана в суеверии, а сам — туда же…

Вначале показалось, что от волнения привиделось, когда взгляд упал на шагающего по краю поляны в сторону гор человека в странной одежде. Но потом понял, что видят его и другие путники, когда Иван помахал рукой незнакомцу, а чтобы привлечь его внимание, приложил ладони рупором ко рту:

— Эй, эге-гей!

А потом и вовсе попытался вступить с незнакомцем в диалог:

— Здорово, отец! Далёко ли путь держишь? — прогремел его бас, натренированный во время репетиций в университетском хоре.