Инга Самойлова - На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре-2 [СИ]

Дженни фыркнула, покраснела, как дитя, пойманное за поеданием конфет.

— Хам!

— Развратница.

Дженни стукнула его по плечу кончиками пальцев.

— Вы несносны! Но в этом ваше очарование, — промурлыкала она.

— И вы хотите пригласить меня к себе?

— Возможно, — ее слова звучали больше как согласие, а не отказ.

— Хотите познакомить меня со своими слугами?

Дженни рассмеялась звонко и мелодично.

— И не только!

Продолжая флиртовать с американкой, Алексей все же не пропустил того момента, когда мальчишка-официант оказался возле столика, где еще недавно сидели Морганы, и, пока они отсутствовали, стянул портмоне со стола.

Деликатно отделавшись от Дженни, Глебов направился в том направлении, где скрылся парнишка. Он спустился по лестнице, поплутал по закоулкам в полумраке, прежде чем натолкнулся на воришку.

— Когда крал, ты подумал о том, что Морганы сразу поймут, кто это сделал? — спросил он. Мальчишка, вздрогнув, выронил портмоне и обернулся. Бежать было некуда — он находился в закутке, из которого можно было выбраться — только лишь пройдя мимо Алексея.

— Ну, ты думал? — настойчиво переспросил Глебов, засунув руки в карманы и широко расставив ноги.

Мальчик напряженно сглотнул.

— Да, — ответил он.

— И, конечно же, понимал, что они вызовут полицию и тебя посадят за кражу?

Юнец, опустив голову, молчал.

— Я не слышу ответа!

— Да, — ответил он, шмыгнув носом. На палубу упали капли слез и расплылись темными пятнышками по идеально отполированной поверхности.

Алексей поджал губы.

— Иди и верни кошелек, и мы забудем об этом происшествии, — сказал он. Мальчишка не тронулся с места.

— Если тебя посадят, твоей матери лучше от этого не станет.

Юнец посмотрел на него полными слез глазами, затем поднял портмоне и, вынув деньги из кармана, сложил их обратно. Пока они поднимались на верхнюю палубу, Алексей шел позади парнишки на случай, чтобы он не сбежал.

На входе мальчишка в нерешительности застыл на месте. Еще мгновение и он задрожал, как осиновый лист на ветру. Глебов подтолкнул его, взглядом указал на поднос. Юнец послушно взял его, перекинул через руку белое полотенце и направился к столику Морганов.

К несчастью в это время за столик вернулись Морганы. Мальчишка застыл на месте в шаге от них. Алексей мысленно чертыхнулся, направился в их сторону, случайно задел мальчишку, высокомерно заявил ему «быть порасторопней и не мешаться под ногами». Затем, проходя мимо столика Морганов, наклонился и якобы поднял из-под стула Моргана-старшего кожаный предмет.

— Я думаю, это ваше, господа? — спросил он совершенно простодушно. Морганы уставились на портмоне.

— Несомненно, мой! — заявил Морган-старший, взял его с полным недоверием, открыл и проверил, все ли на месте.

— Надеюсь, ничего не пропало? — со смущенной улыбкой спросил Глебов.

— Да, все в порядке, — удивленно ответил Морган. — Спасибо.

— О, совершенно не за что, — Алексей улыбнулся.

Он взглянул на Дженни, которая окликнула его по имени и помахала ручкой. Морганы проследили за его взглядом.

Алексей дружелюбно посмотрел на них:

— Не буду вам мешать, господа, — затем откланялся и вернулся к ожидающей его Дженни.

После благотворительного вечера Алексей проводил Дженни до дома. Распрощавшись так, чтобы не задеть ее самолюбие отказом «выпить чашечку кофе», он вернулся к пристани. Расположившись там, где хорошо просматривалась пришвартованная яхта Морганов, Алексей закурил.

Прислуга и матросы наводили на яхте порядок. Среди них был и Гарри, который прибирался на столах, складывая на поднос грязную посуду. Прошло часа два, прежде чем мальчишка спустился на берег. Алексей последовал за ним.

Первым делом Гарри направился в пансионат, где, по всей видимости, жил и учился. Но вскоре вышел из здания, побежал в бакалейную лавку, купил молока и хлеба, затем заскочил в аптеку, откуда спустя несколько минут вышел с небольшим бумажным пакетом и быстро зашагал по улице, уворачиваясь от столкновения с вечно спешащими нью-йоркцами.

Алексей следовал за мальчишкой. Он и сам не мог понять, зачем ему это нужно — тратить время и следить за ним, но что-то в душе не позволяло ему оставить все как есть.

Вскоре Гарри свернул с людной улицы и зашагал, петляя в грязных проулках, так что Алексей стал опасаться заплутать в большом и опасном городе из-за мальчишки.

Наконец парнишка свернул в бедный квартал, где не было ни одного «белого», что сразу бросилось в глаза. Алексей с опаской осмотрелся — двигаться дальше было нельзя. Если белые американцы с пренебрежением относились к черным, к «цветным», то нужно было быть полным идиотом, чтобы сунуться к тем в кварталы, да еще в позднее время.