Джудит Керр - Как Бог съел что-то не то

В ожидании стейка она сидела и смотрела вокруг – как вдруг поняла: это кафе как раз ей подходит! Тут было несколько комнат, соединенных друг с другом, так что в результате образовалось сложное пространство со множеством стен, состыкованных под разными углами и выкрашенных в бледный цвет. И кроме нескольких зеркал, на стенах ничего не было. Анна незаметно пересчитала стены. Девять. Девять стен вопиют о том, чтобы их расписали!

Анна с жадностью смотрела на стены все то время, пока ела русский стейк и следом за ним – бисквит, испеченный без яиц и сахара.

«А ведь это то, что мне надо!» – думала она.

Анна обедала в этом кафе все оставшиеся дни недели (что было для нее совершенно разорительным). Потом еще несколько дней вынашивала идею, прежде чем набралась смелости что-нибудь предпринять. И вот однажды вечером после работы она дважды прошлась туда-сюда мимо кафе, заглядывая в окна, и наконец решилась зайти внутрь.

– Мы закрыты, – сказал коренастый человек, раскладывающий ножи и вилки на пустых столах.

– Но я зашла не для того, чтобы поесть, – ответила Анна.

– А зачем?

Анна воспроизвела речь, которую репетировала в течение трех дней:

– Я художница. Я специализируюсь на настенных росписях. Я хотела узнать, не захотите ли вы, чтобы я расписала ваш ресторан.

Коренастый не успел ответить, как его откуда-то из подвала окликнул голос:

– Альберт, с кем ты разговариваешь?

– Тут девушка, – крикнул Альберт в ответ. – Хочет что-то нарисовать.

– Что именно нарисовать? – крикнул голос.

– Да, что именно нарисовать? – переспросил Альберт.

– Картины. На ваших стенах, – произнесла Анна как можно более значительно.

– Картины! – крикнул Альберт в сторону подвала как раз в тот момент, когда обладательница голоса появилась в комнате.

– Я слышала.

Это была очень крупная женщина с бледным лицом и маленькими темными, как у ежа, глазками. Она несла поднос со стаканами. Поставив поднос на стол, женщина взглянула на Анну, потом – на стену, потом – снова на Анну:

– И что б ты нарисовала?

Анна была готова к такому вопросу.

– Я подумала, раз ресторан назван по имени королевы Виктории, тут могли бы быть сцены из викторианской жизни: мужчины в котелках, дети, играющие с обручами, – что-то в этом роде.

– Здорово, а? – спросил Альберт.

– Не знаю, – сказала крупная женщина. – Может, тут и станет поярче. Если красиво нарисовать. – Она взглянула на Анну. – Ты вроде как не очень взрослая.

Анна пропустила это мимо ушей.

– Я непременно покажу вам эскизы, – сказала она. – Я сначала нарисую все на бумаге. И вы увидите, как это будет выглядеть.

– Эскизы… Ну да! Это хорошо! – заметила женщина. – Это же хорошо, правда, Альберт?

На лице у Альберта отразились сомнения, и Анне захотелось его убить. Он что-то прокручивал в голове, и наконец выяснилось, что именно:

– А как с зеркалами-то быть? Я не собираюсь снимать со стен зеркала.

– А юная художница и не станет об этом просить. Она нарисует свои картинки вокруг, правда, милая? – сказала женщина с полным доверием к Анне.

Такого поворота Анна не ожидала:

– Э-э-э…

– Альберт не станет снимать зеркала, – попыталась объяснить женщина. – Знаешь, он заплатил за них уйму денег. И не сможет с ними расстаться. Так ведь, Альберт?

«Девять стен, – подумала Анна. – Подумаешь, несколько зеркал!»

– Хорошо, – согласилась она и добавила, сохраняя достоинство: – Я включу их в общий дизайн.

– Это будет красиво, – заверила крупная женщина. – Правда красиво, Альберт?

Потом они оба стояли и молча глядели на Анну.

Все решено? Анна попыталась подытожить результаты разговора:

– Хорошо, – сказала она настолько беззаботно, насколько могла. – Завтра я приду и измерю стены.

Никакой реакции.

– До свидания, – произнесла Анна и направилась к выходу, как будто ничего особенного не произошло.

– Я собираюсь расписывать ресторан! – сообщила она с торжеством при встрече с Джоном Котмором.

Он дал ей массу ценных советов, а в конце поцеловал Анну – за шкафом с красками, укрывшим их от посторонних глаз.

И до тех пор, пока Анна не вернулась домой, она не вспомнила, что не оговорила плату за свою работу.

Три недели Анна провела, делая эскизы. Она взяла в библиотеке книгу о Викторианской эпохе, чтобы узнать, как тогда одевались, и работала все выходные и часто по вечерам, иногда даже пропуская любимые курсы: главное – рисовать.