Эрнст д’Эрвильи - Приключения доисторического мальчика [Повесть]

Крик изумления вырвался одновременно из трех уст.

— Ожо!.. — повторили вместе три голоса: — Ожо!..

— Да, Ожо; это незначительное имя, но я надеюсь прославить его.

— Это он!.. Это наш брат!.. — тихо промолвили Гель и Рюг, сжимая руки Крака и дрожа от радостного волнения.

— Я то же думаю, — пробормотал Крак, — и едва говорю от волнения, но, — прибавил он, верный своим неизменным привычкам осторожности, — воздержимся пока. Многие могут носить то же имя, и имя это, для нас столь дорогое, легко может принадлежать врагу. Имейте же терпение!

И он громко спросил, обращаясь к чужеземцу:

— А эти женщины, кто они?

— Эти женщины, мои сестры, дочери вождя.

— Их зовут?

— Маб и Он.

Едва эти слова сорвались с уст незнакомца, как он почувствовал, что его с разных сторон обнимают какие-то сильные руки, а в ушах в то же время раздаются нежные слова, — целый поток нежных слов. За этим взрывом братских чувств последовали объяснения.

Не стоит описывать изумления Ожо, узнавшего своих братьев, — оно само собой понятно.

Что касается Маб и Он, то им казалось, что они видят во сне, будто маленький Крак превратился в такого прекрасного молодого воина.

Вырвавшись из ласковых объятий, Крак пошел к вождю, который прилег у костра, пока он разговаривал с молодым незнакомцем. Крак рассказал ему о только что сделанном поразительном открытии и почтительно попросил у него помилования Ожо и сестер. — Правда, их привел сюда один из наших бывших врагов, но теперь он мертв. Ожо — ловкий, осторожный, преданный и честный юноша. О вождь, он постарается, как и я денно и нощно служить племени, которое примет его к себе. Я отвечаю за него.

— В таком случае, друг Крак, я должен опять поблагодарить тебя, — сказал вождь — потому что, приводя к нам своего брата, ты обогащаешь наше племя. Пусть будет по-твоему. Завтра я покажу нашим молодого воина.

Ночь прошла спокойно. Воины спали, где попало, на обширной равнине, но Крак, Гель-рыболов и Рюг-большеухий, сидя нежно около брата и сестер, рассказывали им о своей жизни. А Ожо снова пересказывал, на этот раз со всеми подробностями, о постепенном упадке и кровавом конце последних обитателей пещеры, в которой они родились.

— Но еще задолго до битвы, которая стала для них роковой, — сказал Ожо, заканчивая свой рассказ уже на заре, — старейшины простили тебе, Крак, смерть огня и часто с горькими сожалениями оплакивали твою вероятную гибель…

Несколько часов спустя дети пещеры, снова соединившиеся, на этот раз навсегда, подошли к берегам озера.

Я кончаю, мой дорогой Жан.

Наш друг Крак уже не маленький мальчик.

Я думаю, что нам пора предоставить Крака, уже взрослого человека, а не маленького мальчика, дальнейшей доисторической судьбе, ограничиваясь лишь воспоминанием о нем.

Ты видишь теперь, мой дорогой мальчик, что наша современная жизнь с ее техникой гораздо интереснее, разнообразнее, легче и лучше жизни тех далеких времен. Ты видишь также, что учиться и работать доисторическим мальчикам и девочкам приходилось гораздо больше, чем школьникам нашего времени. Потому не говори никогда, как ты любишь это часто повторять: «Ах как жаль, что я не живу в эти интересные времена!» Поверь, что ум и гений человечества с каждым столетием делают жизнь людей и лучше и легче.

Сталактиты или капельники — натечные конусообразные образования, опускающиеся наподобие ледяных сосулек с потолка некоторых пещер.

Сен-Жерменский замок на реке Сене в Париже, роскошный замок времен Франциска.

Праща — первобытное метательное орудие; служит для метания камней при помощи веревки или ремня.

Эскимосы — туземные обитатели Гренландии и вообще северных полярных стран, особенно у берегов Америки.

Тапиры — крупные (до 2,5 м длины) ночные животные с короткими стоячими ушами, вытянутым в хобот носом, очень коротким хвостом. Живут семьями в лесах близ вод в Южных странах.

Галька — овальные или круглые обломки горных пород, величиной до куриного яйца.