Владимир Дмитриев - Летопись далёкой войны. Рассказы для детей о Русско-японской войне

Пятьсот лет на полях сражений царил дымный чёрный порох – смесь серы, угля и селитры. Но в XIX веке стало очевидно – свои возможности он уже исчерпал. Учёные искали варианты его замены. В середине века был открыт нитроглицерин. Но, очень чуткий к сотрясениям и ударам, он не мог использоваться в снарядах из-за опасности для самих стреляющих. Практически одновременно изобрели и нитроклетчатку. Она получалась от воздействия на крахмал и клетчатку, входящую в состав древесины, азотной кислоты. На то, что этот порошок в сухом виде прекрасно горит, поначалу вообще не обратили внимания. Исследуя нитроклетчатку, в 1846 году в Германии получили пироксилин (стрелятельный хлопок).

Однако открыть вещество, способное взрываться, ещё не значит создать взрывчатку. Понадобились годы упорного труда и многие жертвы, чтобы эта взрывчатая вата превратилась в бездымный порох. Его применение произвело решительный переворот в военном деле. Остаётся пироксилин основным компонентом бездымного пороха и сегодня. В России такими разработками занимался выдающийся химик Дмитрий Иванович Менделеев.

В 1868 году в Англии изобрели прессованный пироксилин. Способ его изготовления напоминал производство бумаги. Ученые заметили, что во влажном состоянии это взрывчатое вещество совершенно безопасно. Пироксилин размельчали в воде, после чего формировали из него бруски или шашки. Затем воду отжимали. Это изделие уже можно было применять как бризантную взрывчатку.

Военные изобретение оценили по достоинству. Пироксилин оказался стоек в хранении, не разлагался, на его свойства не влиял мороз, он не взрывался, как динамит, от прострела пулей и без изменений свойств мог храниться десятилетиями. В последней четверти XIX века им стали снаряжать артиллерийские снаряды, торпеды, мины.

Расчёт у корабельного орудия

В 1892 году на вооружение российского флота был принят облегчённый артиллерийский снаряд, превосходящий по своим бронебойным свойствам все зарубежные образцы. Он мог поражать броню на невиданных доселе расстояниях – до пяти с половиной километров. Способствовала бронепробиваемости и конструкция запальной трубки. Предполагалось, что установленный в ней замедлитель взорвёт снаряд, когда тот пробьёт преграду, например борт корабля. В этом случае взрыв сможет нанести огромные повреждения. Русские моряки всерьёз считали, что обладают лучшим в мире оружием.

Также для снаряжения артиллерийских снарядов в конце XIX века стало широко применяться химическое вещество тринитрофенол, или пикриновая кислота. Разработками новой взрывчатки занимались во многих странах. Во Франции и России её называли мелинитом, в Англии – лиддитом, а в Японии – по фамилии разработчика Масашика Шимосе. В русском языке это стало звучать как «шимоза».

Моряки японского флота

Первые мелинитовые снаряды нередко вели себя непредсказуемо. Часто они взрывались при выстреле, вдребезги разнося орудия и убивая или калеча артиллеристов. Вскоре установили, что пикриты и пикраты (соли пикриновой кислоты) имеют повышенную чувствительность к стали, и для изоляции заряда от его металлической оболочки требуются специальные меры. Японцы эту проблему решили, оклеивая заряд вощёной бумагой, оборачивая в фольгу, а затем снова в бумагу. Позднее в тринитрофенол они стали добавлять пикрит алюминия, что делало взрывчатку ещё более устойчивой. Таким образом, они сделали ставку не на бронебойность снаряда, а на силу взрывчатого вещества в нём. И не проиграли.

Масашика Шимосе

Шимоза не пробивала, а разрывала броню кораблей, вспучивала палубы, вызывала пожары, выкашивала экипажи массой мелких осколков, извлечь которые было непросто. Вдобавок при взрыве шимозы выделялось большое количество ядовитых газов. Вдыхая их, матросы надолго становились небоеспособны. По сути, это было первое боевое отравляющее вещество.