Назир Сафаров - Гроза

Эти размышления цирюльника прервал приход посетителя. Старик произнес все полагающиеся слова приветствия и попросил:

— Понадобилось привести в порядок и бороду и волосы на голове, усто [19] Усто — мастер, умелец. Принятая форма обращения к человеку любого ремесла. .

— С удовольствием все сделаем для вас, присаживайтесь.

Ходжа показал посетителю на стул, на который полагалось сесть, вымыл руки водой из кувшина, тщательно вытер их, взял аккуратно сложенную накидку, растряхнул ее и обвязал вокруг шеи посетителя. Налив из кувшина в горсть воды, он смочил волосы старика и начал пальцами растирать и размягчать их.

— Волосы у вас, оказывается, мягкие, как шелк, не надо и размягчать. Лучше я наточу как следует свою бритву.

— Вот ведь что происходит, дорогой мой усто, раньше брадобреи постоянно жаловались на мои жесткие волосы. Де, трудно их размягчить, де, быстро о них затупляется бритва. А теперь… Вместе с человеком стареют, оказывается, и волосы. Они становятся слабыми, ненадежными, как сама жизнь.

— Что делать? На свете нет ни одного живого существа, которое не старело бы. Да ладно бы — живые существа, со временем распадаются даже скалы и камни. Этот мир одновременно, и старый и новый. Человеку с началом сознательной жизни все кажется новым, он ведь все видит и познает в первый раз. Но очень скоро он состарится и будет вынужден оставить этот мир. Новое зарождается, а старое отмирает. И мы с вами уйдем, а наше место заполнят новые люди…

— Но люди на свете, как и цирюльники, бывают разные. Дай вам бог здоровья, таких цирюльников, как вы, я еще не встречал.

— Спасибо на добром слове. Заходите еще. Посидим за пиалой чая, поговорим по душам.

— Смотрите, дикого коня прикормишь, а он и кормушку перевернет. Как бы я, привыкнув к вашему чаю, не обернулся назойливой мухой.

— Ну, что вы такое говорите… Сейчас закипит чай, и мы посидим, поговорим по душам, — и Ходжа стал было наливать воду в чугунный кувшин.

Тут новый клиент взял цирюльника за руку и заговорил извиняющимся тоном.

— Мы, конечно, посидим еще и поговорим по душам, усто. Но только я должен вам объяснить, что давно уж собирался познакомиться с вами и сегодня зашел не случайно, а именно с этой целью. Скажу вам, что и я тоже — цирюльник.

— Превосходно. Значит, у нас — одно ремесло. Жалею, что до сих пор не был знаком с вами.

— Я-то что! А вот с кем вам следовало бы познакомиться, так это с человеком по имени Додхудай…

И старый цирюльник рассказал, что вот уже десять лет он ходит домой к этому достопочтенному человеку и бреет ему бороду и голову. А домой приходится ходить потому, что человек этот — калека и самостоятельно передвигаться не может. Так оно все и шло, но, с сожалением приходится отмечать, что зрение у старого цирюльника слабеет, руки дрожат и бритва уже не слушается так, как прежде. Старый цирюльник понял, что пора сворачивать свое дело. Впрочем, еще раньше это поняли его клиенты, их становилось все меньше и меньше.

— Вот я и хочу, — закончил старик, — попросить вас, чтобы вы взяли Додхудая под свою опеку и ходили бы к нему по пятницам вместо меня. Вот с какой надеждой я пришел к вам.

Ходжа хоть и отдаленно, но слышал о Додхудае. Надо сказать, что все прихожане мечети имама Хасана, имама Хусана говорили о нем с большим почтением. Будто бы он очень благочестивый человек и собирается на свои деньги воздвигнуть в мечети колонны из газганского мрамора. Ходжа, не задумываясь, дал старику определенный и положительный ответ.

— Я вижу, вы призываете меня на доброе дело. Если вы останетесь довольны мной и тем, как я продолжаю вашу работу, одно это будет для меня большой наградой.

Так Ходжа-цирюльник приобрел еще одного постоянного клиента в Дехибаланде. Если все остальные клиенты ходили бриться к нему, то к новому клиенту он стал ходить сам. Каждую пятницу утром он посещал дом Додхудая и брил его. С каждым разом он узнавал его все лучше и лучше. Постоянно они вели душеспасительные беседы. Ходжа говорил:

— Если брать для сравнения разум и желание, то первое — вода, а второе — огонь. Когда разум ведет в одну сторону, а желание — в другую и все время одерживает верх, то получается худой конец.

— Не думайте, что Додхудай не следует тому, о чем вы толкуете, мой Ходжа-ишан [20] Ишан — духовное лицо, здесь — уважительная форма обращения. . Покойный мой отец ради благодеяния построил на свои средства мечеть. Идя по названному вами пути разума и я ради благодеяния, хотя и являюсь калекой, совершаю пятничный намаз вместе с молельщиками, соблюдаю пост, не забываю о жертвоприношениях, раздаю и зякет [21] Зякет — очистительная милостыня в пользу бедных в размере 1 / 40 стоимости имущества. …